Раба любви и другие киносценарии

— Не мог бы сей, отверзший очи слепому, сделать, чтоб и этот не умер?

Иисус говорит:

— Где вы положили его?

К тому времени неподалеку собралась большая толпа с камнями и палками, требуя, чтоб Иисус удалился, и угрожала ему. Иахим, оглянувшись, увидел толпу, попятился и побежал. Он прибежал назад в дом к Марфе, сел за стол и начал есть. Вокруг никого нет, все пошли к гробу. Иахим ест, трусливо прислушиваясь. Вдруг он слышит крики толпы. Иахим выглянул и видит Иисуса и Лазаря. Оба идут обнявшись, улыбаясь. Вокруг толпа радостно приветствует, крича: «Осанна! Ты чудотворец! Ты Мессия, царь Иудейский!»

Иахим выбежал, сел на осла и задними тропками поскакал в Иерусалим.

Иерусалим. Во дворце у Храмовой горы в зале Тесаных камней заседает синедрион. Заседают седобородые старцы, саддукеи и фарисеи. На возвышении меж фарисеями и саддукеями восседает первосвященник Каиафа. Иахим как свидетель чуда выступает перед синедрионом.

— Это подлинное чудо, — говорит Иахим, — но мы не можем верить в этого чудотворца. После воскресения Лазаря многие уверовали в него.

— Если оставить это так, — говорит один из саддукеев, — то придут римляне и овладеют местом нашим и народом.

Говорит Иахим:

— Народ объявит его царем Иудейским и откажется платить подати.

Среди фарисеев сидело двое с лицами помоложе. Один из них был Иосиф, другой Никодим, богатые люди и уважаемые члены синедриона. Никодим сказал:

— Не следовало ли бы сначала узнать назаретское учение, прежде чем осуждать?

Ответил саддукей:

— И ты из Галилеи. Рассмотри и увидишь, что из Галилеи не приходит пророк.

— А откуда вышел Иона? — сказал Иосиф. — Откуда пришел Бог, откуда пришел Иосия?

— Вы ничего не знаете, — властно прервал дискуссию Каиафа, — и не подумаете, что лучше нам, чтоб один человек умер за людей, чем весь народ погиб.

— Только не в праздник, реб Каиафа, — сказал Иахим. — Может произойти бунт среди преданного ему народа.

— Надо искать удобного случая, — сказал Каиафа. — Или в Иерусалиме, или в ином месте, где тот ученик покажет, но после праздника, когда в священном городе опять восстановится покой.

 — А может, тайно умертвить назарянина? — сказал фарисей. — У нас нет основания для законного суда над ним. По талмуду полагается два свидетеля, и обвиняемый может вызвать свидетелей в свою защиту.

— Нет, — говорит Каиафа, — тайно убить надо Лазаря как живого свидетеля чуда, а назарянина надо публично подвергнуть позорной казни, чтоб запугать толпу.

Каиафа просит голосовать. Все члены синедриона, в том числе Иосиф и Никодим, голосуют за смерть. Иахим кланяется Канафе, целует у него руку и уходит. Члены синедриона встают со своих мест, расходятся, каждый говоря о своем. Один саддукей рассказывает другому, что на свадьбе дочери одного раввина подали триста блюд из рыбы.

— Этот синедрион давно уже не соблюдает иудейские законы, — тихо говорит Никодим Иосифу. — С тех пор, как Ирод избил многих фарисеев, в синедрионе заседают не истинные, а подкрашенные фарисеи. А саддукеи давно уж служат не иудейскому закону, а римлянам и Ироду. Если б вместо Каиафы здесь сидел покойный Гиллель, назарянина никогда бы не приговорили к смерти.

— Почему же ты не сказал это? — спросил Иосиф.

— Я боюсь, — ответил Никодим.

— И я боюсь, — говорит Иосиф. — Симон, сын покойного реб Гиллеля, недаром сказал: нет ничего выше молчания.

Вифания. Дом Марии. Мария сидит у окна и вышивает полотенце. Входит Иахим и шепотом сообщает ей, что у него есть сказать нечто важное. Нашептывает Марии, чтоб она и Марфа забрали Лазаря и быстрей уехали отсюда. Будет плохо всем, кто общался с назарянином. Надо переждать, пока утихнет. Мария молча слушает с печальным и озабоченным лицом.

Дом Марии, Марфы и Лазаря в Вифании. Иисус с учениками обедают. Марфа хлопочет, Мария сидит между Иисусом и Лазарем. Мария встает, берет сосуд с миром и, разбив сосуд, возливает Иисусу на голову.

— К чему сия трата мира? — говорит Иуда. — Ибо можно продать миро более, чем за триста динариев и раздать нищим.

Иные ученики тоже ропщут, согласные с Иудой.

— Оставьте ее, — говорит Иисус, — что смущаете женщину? Она доброе дело сделала для меня. Ибо нищих всегда имеете с собой и, когда захотите, можете их благотворить, а меня не всегда имеете. Она сделала, что могла, предварила помазать мое тело к погребению. Истинно говорю вам, где ни будет проповедано Евангелие сие, в целом мире сказано будет, в память ее о том, что она сделала.

Раннее утро. Мария идет по двору с вышитым полотенцем в руках. Слышен шум из старой плотницкой. Мария подходит. Иисус работает на столярном верстаке. Маленькое каменное колесо вертится силой другого большого колеса. Иисус приставляет к колесу деревянную соху, которую чинит, — и дождь опилок летит от соприкосновения дерева с быстро вращающимся колесом верстака. Мария долго стоит и смотрит, как работает учитель. Потом дает ему вышитое полотенце. Иисус берет, вытирает лицо и повязывает полотенце вокруг талии.