Рабочее пособие по выживанию в офисе

— Что ты сделала? — совсем потерялся я, не понимая, что делать, куда бежать и в кого стрелять.

— Хм… — прикрыла она глаза. — Готово. В комнатах заключённых у вас стоят стационарные турели, на случай бунта. Ну, считай, что сейчас они опустошили свой боезапас. Все. До единой.

— Взлом государственных систем безопасности, — напрягся я. — Это статья, Эмма.

— Это спасение ваших задниц, — саркастично улыбнулась она. Мой смартфон завибрировал, на экране высветилась надпись. ШePф. — Бери, бери трубку. Можешь даже скинуть всю вину на меня, мне плевать.

Собравшись с духом, я ответил на звонок.

— Шеф.

— Джон, — голос по ту сторону был на грани истерики, и уже по одному только «Джону» можно было понять, до какого каления мы довели начальство.

Около получаса я спорил, отвечал на дебильные вопросы, повторял всё то же самое с подключённым к нейроинтерфейсу детектором лжи, матерился, косо смотрел на Эмму, продолжавшую пить виски уже без улыбки, и успокаивал едва не схватившего инфаркт армянина. В конце концов он в привычном стиле крылато(потому что на латыни) выругался, а потом бросил трубку, попросив уже в сообщении не беспокоить его в ближайшие двенадцать часов. Это ещё ладно, бывали случаи, когда бойкот мне объявлялся на неделю, а то и две. Несмертельно. Но — грустно. Потому что в дураках в этот раз оказался я. Ой, не в «этот». В очередной.

— Извини, — бросил я, подзывая бармена ради очередного шота текилы.

За время наших разборок заведение опустело и скоро должно было закрыться. Но паренёк видел, в каком мы состоянии, поэтому не спешил торопить усевшуюся прямо за стойкой троицу. Повезло же Косте — всё веселье пропустил.

— За что? Твоя реакция была вполне ожидаемой.

— Просчитала, выходит, дурака, — протянул я.

— Всех вас, дураков, — с быстро погасшей усмешкой ответила Эмма. — Надеюсь, ваши спецы смогут вытянуть хоть что-то из мёртвых обломков. Но я бы рекомендовала сперва…

— Послать сапёров, ага, — сопроводил я слова кивком. — Что ж, мы обломали Тёмных уже второй раз за этот день. Неплохо.

— Снова «мы», ха… — рассмеялась девушка. — Спасибо, что хоть бездушной машиной не обозвал.

— Зато сказал бы правду, — я дёрнулся, ошеломлённо глядя на восставшего из спящих Костю. — Не смотри на меня так, Джон. Я слышал всё, что происходило в последние сорок девять минут. Я снимаю свои подозрения с Эммы…

— Но относиться лучше не станешь, я поняла, — сказал мой напарник, опуская в себе очередные сто грамм. — Могу я спросить, а у тебя-то что за причины не любить машины? Или это просто из-за ситуации?

— Второе, — хмыкнул друг. Его карие глаза были полны умиротворения, словно он только что сбросил огромный груз с души. — Андроиды весьма полезны обществу, что обычные, что продвинутые. Даже на войне…

Тут он осёкся, поймав мой напряжённый взгляд.

— В общем, вот, — закончил он. — Пойду я, товарищи. И вам советую. Завтра к девяти снова на службу. Постарайтесь не проспать.

— Валяй, — бросила Эмма. — Сам не проспи, шпион недоделанный…

Никак не отреагировав на шпильку, Костя пожал мне руку и покинул «Развалюху», оставив нас с девушкой наедине. Пришлось пить, стараясь не угаситься до состояния нестояния. Надо же было хоть как-то заглушить странную смесь из обиды и благодарности. Эмма, кажется, решила не возобновлять разговор и тоже перешла к выпивке.

Ха-а, Джон. Вот бы столкнуть тебя нынешнего с тобой из прошлого. Такой эмоциональный, такой горячий, ух! Ещё б лицом вышел, все девчонки бы вешались. Такой правильный, весь из себя поборник справедливости и опытный оперативник. Пьющий в баре рядом с напарником, только что спасшим твою и не только твою задницу. Столь простая и тихая жизнь была… Весёлой, пожалуй. Ты в этом себе не признаешься, будешь ворчать, мол, раньше было плохо, я был дураком и наивным дебилом, но это правда. Сколько честности, сколько возможностей! Борьба с неизвестным врагом, чувство собственной важности, гордость за правое дело! Ты был… Был. Человеком. Потрёпанным жизнью, со своими тараканами из прошлого и настоящего, но человеком. А теперь посмотри на себя спустя семь лет.

Холодный. Бездушный. Наплевал на друзей, чёрт подери, да ты всадил в них по пуле! Даже Эмма не позволяла себе такой сухости и равнодушности. А она, мать твою, не из плоти и костей! Ты не просто зачерствел, ты потерял всё, что делало тебя Джоном. Оперативником Джоном «Виселицей» Барретом, агентом четвёртого отдела полицейского бюро. Мне больно смотреть на выжженное поле, что осталось у тебя внутри. Задумайся, Джон. Уж если даже внутреннему голосу хреново, то наверно надо бы что-то поменять в себе, нет?

Молчишь. Ну и молчи, до поры до времени.

— Спасибо, Эмма, — вытянул я из себя. — Бюро могло серьёзно пострадать, если бы не ты.

— Я следую директивам, заложенным в мою программу, — дёрнула плечами девушка, подливая себе виски. — Но благодарность принимается. Проехали, напарник.