Читаем РАБОЧИЙ КЛАСС В НАСТУПЛЕНИИ полностью

Как я понял, на съезде было 300–400 участников. По оценке Ленина съезд был меньшевистским.

— С одной стороны. А, с другой стороны, съезд дал возможность большевикам привлечь на свою сторону тех делегатов, которые ещё не определились. Это в обоснование того, зачем надо было собирать такой съезд. Некоторые социал-демократы ещё не разобрались, кто на самом деле настоящий революционер. И раз они на съезд присылают своих делегатов, то это хорошая возможность позвать их в большевистскую партию, чтобы они увидели, в чём разница между большевиками и меньшевиками. Ведь Ленину давно было ясно, что из этого союза — меньшевиков и большевиков — ничего путного не выйдет.

Мне кажется, ему это было понятно ещё на II Съезде.

— Да, но нужно было привлечь на свою сторону большинство членов партии, чтобы большевики были в большинстве. Эту задачу Ленин ставил и осуществлял.

— “Ко времени окончания съезда, например, вопрос о составе ЦК, как видно будет ниже, решён был в сущности не выборами на съезде, а простым "соглашением" фракций”.

Ленин тут в неявном виде показывает, что фракционность выступает уже против принципа большинства. Внутренние сговоры фракций между собой до съезда позволили меньшевикам протянуть многие свои решения.

— Если заглянуть в будущее, поскольку я прочитал всё до конца, обнаружил, что Ленин и к этому принципу большинства относился с не очень большим пиететом. Партия должна быть построена на основе научного понимания интересов рабочего класса. А научное понимание определяется не методом голосования. Поэтому в отношении Каутского, который предал и рабочий класс, и партию, Ленин писал что у Каутского лакейство оппортуниста перед большинством партии. То есть партия сгнила, и, опираясь на большинство этой партии, сгнил и Каутский.

Нельзя вопрос о большинстве ставить выше вопроса об истине. Вопроса о том, кому вы служите. Если даже вы остались в меньшинстве, это же не значит, что вы должны покинуть позиции рабочего класса и стать на путь предательства этого класса!

Можно сказать, что истина всегда на стороне большинства? Просто бывает, что большинство может ошибаться, поэтому нельзя сходить с позиции истины.

— Если вы возьмёте буржуазное общество, то у большинства людей и сознание буржуазное. Вы создаёте партию, находите людей, которые за рабочий класс, которые познают его интересы, но они с разной степенью глубины это познают. Поэтому нельзя сказать, что партия, создаваемая в буржуазном обществе — чисто пролетарская и не испытывает влияние буржуазной идеологии. Поэтому вполне может статься, что истинная точка зрения окажется в меньшинстве.

На III Съезде большевики записали очень важный пункт о том, что не может быть членом партии тот, кто просто иногда помогает ей. Наступит такой момент, когда по призыву партии всем необходимо будет действовать едино. А для этого потребуется строгая большевистская дисциплина.

Ленин решал задачу привлечь на сторону большевиков всех, кого можно привлечь. Многие, стоящие на меньшевистских позициях, перешли на позиции большевиков после ознакомления с работами Ленина, его аргументами и доказательствами.

Ленин тут пишет, что протокола Съезда он так и не дождался.

— Забегая вперёд, хочу сказать, что протоколы или стенограммы всех съездов партии на данный момент напечатаны, кроме стенограммы XIX Съезда. Хрущёв, который много говорил о гласности, так и не напечатал этого Съезда. Потом пришёл Горбачёв, который тоже, наверное, мог бы напечатать. При Горбачёве появился доклад про Сталина с закрытого заседания ХХ съезда. А стенограммы XIX Съезда так и нет. Ведь людям, которые прочитают Ленина, захочется узнать, как дальше развивались события. Значит, надо читать Сталина. И стенограммы съездов. Там отражена борьба. А резолюции съездов — это результат без движения к нему. Гегель не советовал брать результаты без движения к ним, нельзя брать вершки без корешков.

Есть такая книга “КПСС в резолюциях и решениях съездов”. Вы можете прочитать, но мало что поймёте. Мы видим только результат и не понимаем, почему были приняты именно такие решения. А если вы возьмёте стенограммы съездов, протоколы — вы увидите, какая шла борьба, кто на чьей стороне стоял, почему люди так спорили и почему появились именно такие решения.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Управление общим. Эволюция институций коллективного действия
Управление общим. Эволюция институций коллективного действия

В этой новаторской книге Элинор Остром берется за один из самых сложных и спорных вопросов позитивной политической экономии, а именно — как организовать использование совместных ресурсов так, чтобы избежать и чрезмерного потребления, и административных расходов. Если ресурсы используются многими лицами, то есть четко определенных индивидуальных имущественных прав на них нет, экономисты часто считают их пригодными для эксплуатации только тогда, когда проблему чрезмерного потребления решают или путем приватизации, или применяя внешнее принуждение. Остром же решительно утверждает, что есть и другие решения, и можно создать стабильные институции самоуправления, если решить проблемы обеспечения, доверия и контроля.

Элинор Остром

Экономика / Экономика
500 дней
500 дней

«Независимая газета», 13 февраля 1992 года:Если бы все произошло так, как оно не могло произойти по множеству объективных обстоятельств, рассуждать о которых сегодня уже не актуально, 13 февраля закончило бы отсчет [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html). То незавидное состояние, в котором находится сегодня бывшая советская экономика, как бы ни ссылались на «объективные процессы», является заслугой многих ныне действующих политических лидеров, так или иначе принявших полтора года назад участие в похоронах «программы Явлинского».Полтора года назад Горбачев «заказал» финансовую стабилизацию. [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), по сути, и была той же стандартной программой экономической стабилизация, плохо ли, хорошо ли приспособленной к нашим конкретным условиям. Ее отличие от нынешней хаотической российской стабилизации в том, что она в принципе была приемлема для конкретных условий того времени. То есть в распоряжении государства находились все механизмы макроэкополитического   регулированяя,   которыми сейчас, по его собственным неоднократным   заявлениям, не располагает нынешнее российское правительство. Вопрос в том, какую роль сыграли сами российские лидеры, чтобы эти рычаги - контроль над территорией, денежной массой, единой банковской системой и т.д.- оказались вырванными из рук любого конструктивного реформатора.Полтора года назад, проваливая программу, подготовленную с их санкции, Горбачев и Ельцин соревновались в том, на кого перекинуть ответственность за ее будущий провал. О том, что ни один из них не собирался ей следовать, свидетельствовали все их практические действия. Горбачев, в руках которого тогда находилась не только ядерная, но и экономическая «кнопка», и принял последнее решение. И, как обычно оказался  крайним, отдав себя на политическое съедение демократам.Ельцин, санкционируя популистскую экономическую политику, разваливавшую финансовую систему страны, объявил отсчет "дней" - появилась даже соответствующая заставка на ТВ. Отставка Явлинского, кроме всего прочего, была единственной возможностью прекратить этот балаган и  сохранить не только свой собственный авторитет, но и авторитет определенной экономической философии.Программа [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) оказалась   не только популярным учебником нормальной экономической логики. Она в первую очередь определила начало новой  для советского менталитета политики. Григорий Явлинский первым разделил имидж самостоятельного политика и административный пост, первый деятель постсоветской эпохи, который сделал себя сам. Никто .не «доставал его из мешка», как Горбачев «достал» в свое время Ельцина, Щербицкий - своего идеолога Кравчука, Ельцин -Хасбулатова, Бурбулиса и Руцкого, Бурбулис - Гайдара   и т. д. (Кстати, ничего зазорного в нашей политической реальности в том, что тебя «достали из мешка», нет, раз доставши, не всякого в этот мешок засунешь.)Явлинский и его команда не подстраивались под того или иного политического деятеля, они формировали по своей инициативе политическую  реальность, точно используя созревшие обстоятельства. Ни [«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html), ни [«Согласие на шанс»](http://www.yabloko.ru/Publ/Soglas/shans.html) не реализовались в жизнь, однако два созданных ими «летних перемирия» между Горбачевым и Ельциным стали существеннейшими элементами политической истории, то есть в конечном итоге относительно мягкой   политической  эволюции. Именно этой попытке обеспечить возможно мягкую и наименее болезненную политическую эволюцию  вынужден был посвятить себя Явлинский, составляя «Экономический договор» и конструируя договорный процесс между   недоговороспособными республиканскими лидерами. Явлинский пошел в мертворожденный МЭK, работал там на общественных началах, не получая зарплаты, не для того чтобы разыграть союзную политическую карту, а потому что политические игры на вершине нового российского Олимпа считал менее значительным занятием, чем обеспечение экономических условий для реформ.После августа Явлинский не потому не стал премьером, что экономические взгляды Гайдара оказались президенту ближе или профессиональнее; не думаю, что у кого-то возникнут подозрения,  что Ельцин способен задаваться такими вопросами. В представлении российских лидеров Явлинский никогда не был конкурентом Гайдару. Он мог быть конкурентом Бурбулису. То есть Явлинский, который «много себе позволяет», мог бы быть лидером политическим ответственного и самостоятельного правительства, формирование которого не может позволить себе российский президент Ельцин.[«500 дней»](http://www.yabloko.ru/Publ/500/500-days.html) завершились. А судьба экономической реформы по-прежнему находится в капризных и неуклюжих руках политиков, готовых пожертвовать экономической и политической стратегией ради суетных интересов политической популярности.

Григорий Алексеевич Явлинский , Станислав Сергеевич Шаталин

Экономика