Рабочий

Напильник терял очертания, иногда, кажется, подни-мался над бетоном пола, но Лёха промаргивался, и напильник возвращался на свое место, иллюзия, обман, привидение напильника.

Он, даже, словно обрел глаза, уши и клыки, подмиг-нул Лёхе, и Лёха мотнул головой, отчего лес и звери в го-лове взбунтовались ураганом и чумой.

Лёха плюнул на напильник, но попал себе на боти-нок, словно косой снайпер инвалид по зрению стрелял по Президенту США.

— Во как!

В автобусе, во как

Лёха опоздал на автобус на шесть сорок пять на три минуты, пришел в шесть сорок восемь.

«Золушка тоже опоздала, но все равно вышла замуж за Принца.

Следующий в шесть пятьдесят семь, не опоздаю на завод, приду впритык, как в спину штык.

Где я потерял три минуты, словно пропил их в шал-мане на Курском вокзале?

Когда кошелек искал — так почему вчера не проверил, не положил в карман? или, когда Антоныч у меня сигаретку стрельнул, стрелец, а по гороскопу — козел, наверно.

До «Дикси» три минуты ходу, а он попрошайничает, словно не сосед, а — Манька на большой дороге.

Антоныч из себя хитреца-мудреца корчит, а на сига-ретах экономит».

Лёха озлоблялся, но, вдруг, как бультерьер из спаль-ни французского министра-капиталиста, появился двести восьмой — нежданный, но радость несущий, зеленый с бе-лым и чистым светом фар.

Автобус шел прицепом за шесть сорок пятым и до шесть пятьдесят семь, поэтому почти пустой — три челове-ка не в счет, потому что люди начинаются от роты.

Лёха пролез под турникет — у рабочего человека нет денег на проезд в общественном транспорте, а у балерин денег много, и у депутатов много, но ни балерины, ни де-путаты в автобусах и троллейбусах не поедут, потому что — депутата не переизберут на другой срок, если он в авто-бусе на работу поехал, а балерину не возьмет замуж аме-риканский миллионер с фермы, где у свинюшек розовые пятачки: не правильно, если балерина в белых панталонах, плясальной косынке и пачке в автобусе толкается.

Лёха подумал и сел на переднее место — для инвали-дов и матерей с детьми, словно менял правила жизни.

«Кто из ребенка вырастет: враг народа?

Из инвалида никто не вырастет, и пользы от инвали-дов Государству нет, только — расходы на ненужного чело-века, у которого нос на боку.

Мерси боку!

С этого момента лучшие места в автобусе — для рабо-чих, тружеников села и городской интеллигенции с потер-тыми портфелями и очками минус сто!»

Лёха наслаждался видом — смотрел на дорогу, мыс-ленно помогал водителю в нелегком деле вождения авто-буса с инвалидами: водитель — еще не рабочий, но уже не интеллигент и не балерина.

Две остановки никто в автобус не заходил, а на тре-тьей вошла тётка — не тетка, баба — не баба: толстая жен-щина, или девушка с красным лицом, короткими краше-ными в белую солому волосами и вислыми щеками.

Женщина недолго думала, присела напротив Лёхи — передние и задние места — друг против друга, чтобы пас-сажиры смотрели в глаза и выбирали между службой на флоте и поездкой в автобусе, где на задних сиденьях пьют пиво «Жигули барное» и «Девятка крепкое».

Женщина смотрела в глаза Лёхи, и он отвечал ей прямым взглядом, полным ненависти и неприкрытого ду-шевного разлада.

Лёха негодовал, что женщина не пошла на другие свободные места — автобус пустой, а нарочно села и за-крыла бульдожьим лицом прекрасный вид на дорогу впе-реди автобуса — так в кинотеатре перед финальной сценой девушка залезает на тумбочку перед экраном и загоражи-вает голым телом главного артиста.

Женщина тоже негодовала, или таблетки с творогом в ней играли, но она мысленно укоряла Лёху за то, что он оскверняет места для пассажиров с детьми, престарелых и инвалидов без пенисов.

«Дорогуша! Ты не составляй мне компанию и ничто не говори, иначе черти тебя поднимут на руки и вышвыр-нут из транспортного средства.

Ты, наверняка, мать-героиня, или инвалидка по ожи-рению и обмену веществ.

Вы говорите, что у вас плохой обмен веществ, поэто-му вас распирает, словно вы проглотили бочку с известкой, но на самом деле, наоборот, вы обжираете трудовой народ и детей Анголы, кушаете, жрете, пока поджелудочная железа не лопнет, и обмен веществ очумеет от постоянного поедания морепродуктов, каш, творогов, колбас, сыров, Белорусского масла, Вологодской сметаны, Костромского хлеба.

Кирдык своему обмену веществ делаете сами, после чего чувствуете себя отвратительно, недобро смотрите на рабочий люд, а сами не работаете, словно вам щетку-сметку между жирных ягодиц вставили.

Вы нашли дурачка, женили на себе, сделали ему ре-бенка, а потом жиреете, жиреете, оттого, что вас раскарм-ливают, словно свинью на убой.

Свой жир вы оправдываете тем, что сидите дома, глядите за ребенком, словно он улетит на Луну.

Цыгане у вас детей воруют, а вы жизни за брюхом не видите, на мнение мужа плюете, потому что муж ночью тайком смотрит порнофильмы с худыми балеринами в главных ролях.

Если вас муж бросит — а кто с тобой сживется, то вы и без него со своими залежами неполезного жира прекрас-но проживете с булкой в одной руке, и со стаканом кефира — в другой, регулировщицы движения гениталий мужчин.