Работа для оборотня (СИ)

- Понятия не имею, – Скуммель крепко сжал палочку, с которой срывались маленькие искры, прожигая дыры в ковре. Широко улыбаясь, он наступал на Амбридж, которая неуклюже пятилась к камину, а искры всё падали и падали. – Иди домой, Долли, или в Министерство, или к чёртовой бабушке, мне всё равно, куда, только побыстрее, Долли, потому что мне до смерти надоело твоё нытьё.

- Сейчас… – толстые пальцы зашарили по каминной полке, залезли в пузатый горшочек. Амбридж бросила щепотку пороха в огонь, который тут же позеленел, и ступила в пламя. Обернулась. На её лице была написана мольба. – Эйнар… Пожалуйста…

- Вали отсюда, – с улыбкой произнёс Пожиратель Смерти. Амбридж всхлипнула и пробурчала:

- Мин… Министерство М-магии…

Её фигура тут же закрутилась и исчезла. Пламя опять стало жёлтым, тонкие огоньки устало лизали обугленные брёвна. Эйнар постоял, задумчиво глядя на огонь. Потом обернулся к Муру:

- Я пойду к Грегору. Этого возьму с собой.

- А… а я? – растерянно спросил толстяк, поднимаясь на ноги. Ремус устало опустил голову на пол; корни волос всё ещё ныли от боли.

- А ты останешься здесь. Твой господин ранен… и, кстати, так и не получил свой кофе.

Удачи, Кевин, – и Скуммель рывком поднял Ремуса на ноги и выволок наружу. Обернувшись в последний раз на дом, юноша увидел бледное и потрясённое лицо Мура, уже представившего себе, с каким гневом обрушится на него Долохов, как только придёт в себя.

В 1981 году премьер-министром Великобритании была Маргарет Тэтчер, прозванная «железной леди». Она боролась с экономическим кризисом, охватившим страну, очень жёсткими методами, вызвав сильную неприязнь со стороны социалистов. Квентин её тоже недолюбливает.

====== Часть 8 ======

2 ноября 1981 года. 21:15

Плащ остался в доме, так что когда Ремус оказался на улице, он мгновенно замерз: свитер не спасал ни от дождя, ни от порывистого ветра, который налетал со стороны моря. Шторм разыгрался не на шутку, волны с грохотом налетали на скалы. Дождь превратил землю вокруг дома в сплошную грязь, и Ремус несколько раз оскальзывался, пока Скуммель тащил его к задней двери домика. Там Ремус увидел то, чего увидеть совершенно не ожидал: автомобиль. И очень крутой автомобиль, даже на взгляд такого профана в машинах, каким он был.

Скуммель распахнул переднюю дверцу, затолкал Ремуса внутрь и с неожиданной заботливостью застегнул ремень безопасности. Потом сам уселся на место водителя и завёл двигатель. Пелену дождя прорезал голубоватый свет фар. Скуммель повернулся к Ремусу и внезапно улыбнулся – не тем зловещим оскалом, какой совсем недавно напугал Амбридж, а вполне дружелюбной, довольной улыбкой. Ремус настороженно смотрел на него.

- Нравится? – спросил Скуммель и погладил приборную панель с такой нежностью, как будто под его ладонью была не деталь из полированного дерева, а бархатистая женская кожа. Ремус не нашёлся, что ответить, но Скуммель, похоже, и не ожидал ответа.

- Шевроле, – хвастливо произнёс он, и включил радио. Сквозь помехи донеслись обрывки женского голоса:

-… Штормовое предупреждение, повторяю… побережье штор… ждение…

- Ты же не собираешься лететь? – спросил Ремус, глядя на то, как Скуммель выезжает на дорогу, которую было почти не видно из-за дождя.

- Собираюсь, – усмехнулся тот и выжал газ. Инерция вжала Ремуса спиной в кресло. Автомобиль взмыл в небо так круто, что несколько секунд капли дождя падали на лобовое стекло не под углом, а совершенно отвесно. За какие-то полминуты огни Ипсвича остались далеко внизу. Ремус выглянул в окно и вздрогнул: совсем рядом раскинулось бесконечно огромное море, прекрасное и устрашающее в своей ярости. Сплошной ковёр тёмных туч волновался и бушевал так же, как и вода под ним, и ливень смешивался с брызгами волн, так что всё пространство между небом и морем превратилось в серебристую водяную пыль. Ветер закрутил автомобиль, как детскую игрушку, ещё чуть-чуть – и он швырнёт машину прямо в волны…

- Ты что, идиот? Снижайся! – крикнул Ремус. Скуммель рассмеялся и выкрутил руль влево. На той же ужасной высоте, на той же огромной скорости автомобиль понёсся вдоль берега, и несколько секунд спустя под колёсами уже были не тёмные равнины и бушующее море, а огни города.

- Всё ещё хочешь, чтобы снижались? – крикнул ему Скуммель и вновь рассмеялся. В этом смехе слышалось что-то безумное. Ремус, не отрываясь, смотрел вниз, на город. Помехи на радио прекратились, дикторша ещё раз напряжённо повторила информацию о штормовом предупреждении, и заиграла какая-то песня.

- Я люблю шторм, – с наслаждением произнёс Скуммель. – Я люблю бурю. Посмотри, – он вдруг схватил Ремуса за воротник свитера и ткнул его лицом в боковое стекло, – посмотри, сколько огней! Они забились в свои норы, прячутся от бури! Трусы! Жалкие трусы! – и снова безумно расхохотался.

- Маглы сделали твою машину, – отозвался Ремус. – Если ты так их не любишь, почему не летаешь на метле?