Работа для ведьмы

Лютик цокнул копытом, а затем подпрыгнул – холодно ему. Длинные ресницы скакунка побелели от снега, облепившего их, а пар из ноздрей стал интенсивнее. Ох, нужно торопиться – Лютик долго в таком состоянии не протянет и превратится в мощного жеребца – а значит, я потеряю разумного напарника. С другой стороны, получу великолепного коня.

Суд приговорил Лютика за мошенничество к пяти годам исправительных работ и наложению вычитательной магии, ограничивающей его индивидуальность. С того момента Лютик, меняя размер мог пользоваться лишь частью своих возможностей.

Уменьшаясь, скакунок становился гением математики, логики и просто мудрым, знающим, приятным во всех отношениях существом. Когда же на выдохе он восстанавливался до своих природных размеров, то делался невообразимо скороходным, выносливым, сильным, но невероятно глупым, не мог существовать без седока.

Его бег по просторам королевства – завораживал. Объятый пламенем, вырывающимся из-под копыт, Лютик походил на птицу, лежащую на ветровых потоках. Когда я забиралась в седло, казалось, что я обретала то самое чувство, которое называется «надежда» и верила, что всё будет хорошо.

Впрочем, нравился мне Лютик именно разумным. С ним поговорить, поспорить можно.

Тяжело вздохнула:

– Да. Ещё тело потерпевшего стало массивнее, будто купол, подпитываясь призраками и магическими заклинаниями полиции, даёт силы и наращивает его мускулатуру, заставляет увеличиваться в размерах всё тело – он стал выше не меньше, чем на полметра.

– Он как я. Быстрота, – накидывал Лютик, стараясь помочь мне. – Зачарованный поднимается и устремляется к нашей защите, пытаясь разодрать её образовавшимися на руках кривыми, длинными, острыми когтями. У него когти и клыки, Зая! Форма черепа изменилась.

А я добавила:

– И хуже всего то, что у него получается ослабить магию застывших капель – они потускнели, уменьшились в размере. Значит, волшебство, наложенное на него, направленного действия. Скорость в таком случае означает, что ворожба имеет определённый срок воздействия. Преступник скрылся, и оставил Зачарованного здесь, будто аванпост организовал. Зачем ему преграда посреди леса?

Конёк скакал вокруг меня, а из его рта выбивались клубы пара:

– Спрошу иначе: то, что ты понимаешь методику хорошо для нас?

Я улыбнулась, пусть даже из-под поднятого воротника моей улыбки видно не было:

– Луч света в тёмном царстве.

– Делаю вывод: хорошо. Смотри на него, Зая. Он странно стоит, заметила? Будто только агрессия заставляет его держаться вертикально.

– Да, – согласилась я. – Выглядит так, словно мужчину в оборотня превратили. Но всё не так. Тут что-то иное. Эй, Лютик, не моргай ресницами так интенсивно – с них снег осыпается. Вон уже сугроб накидал. Что, шутка не удалась? Прости, совсем околела – вот и не получается. Всё против нас, но мы выпутаемся. Обещаю. Такс…

Пришлось прыгать на месте, чтобы хоть как-то согреться. Очень отвлекали лица полицейских, становящиеся всё более хмурыми, и глаза, в которых сильнее читалась злость и безнадёга.

Продолжая искать ответы, я закрыла глаза, отрешилась от происходящего, надеясь на Око сердца, указывающее верный путь любой ведьме от рождения до истечения её срока существования. Думала оно подскажет что-нибудь верное. Люди за границей королевства не считали Око за нечто удивительное – путеводную нить – они называли его интуицией, или проведением. Редко: Ангелом – хранителем. А Око сердца – дар, коим наделены все живущие на Земле. Только не всем дано ему следовать.

Я надеялась на подсказку из «Книги», пусть и по памяти, в усечённом варианте. Согласна была даже на намёк, указывающий в каком направлении ворожить. Хотела, чтобы Око натолкнуло на предмет из дорожной почтальонской сумки – умещайки, что сумеет помочь продержаться.

Замерла на месте, закрыла глаза и глубоко вдохнула, стараясь не замечать, насколько болезненно резанула пропущенная внутрь струя воздуха по горлу.

Ну же! Око! Книга!

Я увидела здание университета, в котором училась сто лет назад: его стены, регулярный парк с неувядающими, вечно цветущими деревьями. Необыкновенно голубой пруд с поющими кувшинками. Вишнёвый сад с призраком прекрасного принца, готового поддержать советом любого, если тот вызовет его интерес.

Но за пятьсот лет прекрасный принц посеял где-то любопытство к делам мирским, и являлся живым крайне редко. Мы с девчонками даже пытались его вызвать, когда затеяли гадания на суженного. Увы, безрезультатно.

Профессор некромантии застукал нас за совершением обряда, собрал в кабинете и вместо наказания, растолковал, что мы не первые, кто пытался связаться с его высочеством. Из года в год, изо дня в день, призрак слышал вопросы, адресованные ему, и никому не отвечал на них многие десятилетия. Вот и нам не следовало тревожить царственную особу.