Работа над ошибками

- Не ерунда, - серьёзно ответил он, опустив глаза. Поворошил палкой костёр. Добавил: - Это я тебя… того… А ты ещё мелкая, чтобы понимать в любви что-нибудь.

Он меня «того»? Чего того? Он что, тоже меня любит? Маленький соловей в моём старом огрубевшем от лет одиночества сердце залился счастливой трелью, и я обняла Колю, спрятала лицо на его плече, фыркнула, чтобы скрыть свои чувства:

- Дважды дурак! Чего раньше не сказал?

- Сама ты… - он хотел тоже обозвать меня, но сдержался. Его руки сомкнулись на моей спине, согревая, и Коля тихо сказал в ухо: - Тебя родаки убьют, если узнают, где ты.

- Не убьют, потому что не узнают, - так же тихо рассмеялась я. Всё внутри ликовало, пело, танцевало ламбаду.

И мы снова целовались, долго, нежно, быстро, медленно, забыв обо всём…

- Кстати, вот.

Он порылся в карманах и вытащил что-то маленькое, сунул мне в ладонь. Коля сказал самодовольно:

- Хотел продать, ну да ладно, носи.

Я разжала пальцы и увидела две серёжки. Золотые, с камушками. Сердце забилось быстро-быстро. Подарок? Мне? Красивые какие…

Но, налюбовавшись разноцветным блеском в свете костра, я вдруг застыла, и холодок пробежал по спине от внезапной мысли. О Господи…

- Коль, а ты где их взял? – спросила напряжённо. Он мотнул головой, коротко рассмеялся:

- Где взял – там больше нету! Нравятся?

- Ты их украл, - в моём голосе было больше безысходности, чем на всём Титанике в момент его крушения. – Скажи честно!

- Да ладно тебе, - отмахнулся он. – Какая разница?

- Большая. С кем ты связался?

- С нормальными, реальными пацанами. Они сила. А лучше быть с силой, чем против неё.

- Нет, не лучше! – я даже вскочила, не зная, куда деть захлестнувшую меня ярость и обиду. Серёжки жгли ладонь, и я выбросила их прямо в костёр. Тут и Коля вскочил, рявкнул:

- Сдурела? Не хочешь носить, я бы продал!

- Фиг!

У меня слёзы брызнули из глаз. Как ему объяснить, если он не знает того, что знаю я?

- Алька, блин…

Он сел, схватился руками за голову. А я глубоко вдохнула несколько раз, чтобы успокоиться, и сказала мягче:

- Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

- Да что со мной случится? Да я с этими пацанами подниму реальные деньги, куплю себе квартиру и заживу нормально! На тебе женюсь, Алька! Мы будем жить, как люди, как богачи!

- Ты умрёшь на зоне, - перебила его я. – От туберкулёза какого-нибудь! Или от ножа в печень! Можешь ты понять это или нет? Другого пути у тебя нет.

- Есть. Я тебе докажу!

- Знаешь что? Если ты не уйдёшь из этой банды, Коля Кондратьев, то я… Я пойду на панель, понял?!

Выпалила в сердцах, но неожиданно панель возымела действие. Он глянул на меня диким взглядом, пробормотал:

- Так сразу и на панель…

- А что, подниму реальные деньги, куплю себе квартиру и тебя замуж возьму!

Коля смотрел на меня широко раскрытыми глазами, потом покрутил головой:

- Вот дура. Ну скажи тогда, если ты всё знаешь: что мне делать? Работу искать за сто рэ в месяц?

- Да, - просто ответила я. Потом села рядом с ним, взяла в ладони его руку и сказала: - Скоро всё изменится. Надо только подождать. Будут всякие неприятности, но я знаю, что у нас с тобой всё будет хорошо. Поверь мне. И пообещай, что никогда больше ничего не украдёшь.

- Иначе панель? – усмехнулся он, поглаживая большим пальцем мою кисть.

- Иначе панель.

Мы ещё посидели немного у костра, погрелись, но Коля всё время хмурился. Я не выдержала это усиленное думанье и спросила:

- Ну, ты чего такой?

- Да вот, задала ты мне задачку. Куда теперь идти, где работу искать? Да ещё серёжки сожгла, коза! Я бы продал и сапоги зимние для Машки купил…

Да-а… Сапоги – это дорого. Минут пять я тупила, глядя в затухающий огонь и пытаясь вспомнить, были ли в это время сапоги в магазинах. Когда мне было по-настоящему пятнадцать, я как-то не задумывалась о том, откуда мама приносит обувь, одежду, пальто. Но у меня всегда всё было. Не слишком модное, зато удобное и хорошего качества. Теперь я понимала, что доставалось оно из-под полы, по знакомству, в огромном секрете. Мама артистка театра и кино, папа подполковник районного УВД – связи в нашей семье должны были быть нехилыми! А деньги…

Деньги тоже всегда были в наличии. Но откуда они брались и каким образом зарабатывались в эпоху повального дефицита и задержки зарплат, меня никогда не интересовало.

А зря.

Может быть, не выросла бы такой лохушкой… Вон Войчевская знала, наверное. Поэтому и специальность выбрала перспективную, а не как я – дурацкую информатику, в которой ничего не понимала никогда.

Стоп.

Войчевская. Магазин на углу. В девяностые там на входе постоянно висело объявление, написанное от руки красивым почерком с завитушками: «Требуются грузчик, ночной сторож, продавцы».

Я вскочила и дёрнула Колю за руку:

- Пошли!

- Куда?

- На работу устраиваться!

- В смысле?

- Без смыслов! Паспорт у тебя с собой?

Коя похлопал по карманам и кивнул. Я воскликнула с досадой:

- Ну, не тупи, бегом!

Уже через несколько минут мы стояли перед входом в магазин, и Коля качал головой, пытаясь причесаться пятернёй в отражении витрины:

- Какой из меня грузчик? Погонят они меня пинком под зад, вот увидишь.