Работа над ошибками

Она принялась задавать вопросы, я выдумывал какие-то ответы. Тетя заулыбалась, похлопала меня по колену. Она очень рада, что я возвращаюсь к нормальной жизни. Я спросил, что она имеет в виду. Она растерялась и промямлила что-то насчет того, что уход Марион всем нам нелегко дался. Я сказал: да, нелегко. Она все пила чай. Если я оставлю ключи, она может присмотреть за домом, пока меня не будет; вытирать пыль, пылесосить, проветривать комнаты… Я поблагодарил. Сказал: «нет». Сказал:

Спасибо, тетя, это лишнее.

От пансиона до школы было тринадцать минут ходьбы. Дождь прекратился, но капюшон я снимать не стал. Я стоял под деревом у главных ворот и наблюдал за выходящими детьми. Они были одеты в красные джемперы, они кричали и вопили. Они лезли в машины, в автобусы, они толкались и пихались, уезжали на велосипедах, уходили по одному, по двое, по трое. Некоторые, заметив меня, что-то шептали друг другу, прикрываясь ладошками. Какая-то девчонка крикнула:

Эй, вынь-ка на минутку! Покажи пипиську!

Ее подружки зашлись от хохота. Это было больше похоже на истерику, они обнимали друг друга за спины. Я вытащил руки из карманов. Я смотрел им вслед, я не сводил с них глаз. Они, чуть оборачиваясь, поглядывали на меня через плечо, но уже не смеялись и убыстрили шаг. Вскоре начали разъезжаться и учителя. Я вглядывался в лобовые стекла машин, но они так блестели, что в салонах трудно было различить лица, – в стеклах отражались деревья, облака, фрагменты фонарей. Я перешел на другую сторону и стал наблюдать за учителями, шедшими от парадного входа к автостоянке. Я был довольно близко, слышал, как они прощаются, желают друг другу приятных выходных, говорят, «увидимся в понедельник» и «надеюсь, игра будет удачной».

Без семнадцати пять. Сыро, холодно. Ученики разошлись, машин осталось три. Цвет неба изменился, стал глубже: не бледно-серый, а сизый. Ожило, засверкало уличное освещение. Из окна первого этажа на мокрый асфальт стоянки проливался жидкий желтый свет. Пять часов. Полшестого. Без восьми шесть. Открылась и громко захлопнулась дверь, не парадная, другая, которую мне не было видно, в задней части здания. Послышались шаги: острый стук женских каблучков; в круге света под фонарем возникла чья-то фигура. Желто-белые полосы на крыше автомобиля, фигура за ним; звяканье ключей. Белое облачко дыхания. Взмах локонами. Стало видно лицо. Ее лицо. Это – она. Села в машину, захлопнула дверцу. Бросила на заднее сиденье сумочку, какие-то книжки, сняла с руля костыль, пристегнула ремень. Завелся двигатель, выкашливая клубы серого дыма из выхлопной трубы. Зажглись габаритки. Задний ход. Машина по дуге отъехала от здания, остановилась, проехала вперед, сквозь ворота, снова остановилась у бордюра. Миссис Дэвис-Уайт склонилась к рулю, поглядела налево, потом направо, налево, направо. Я стоял в темноте у стойки ворот, так близко, что, если б захотел, мог бы дотронуться до машины, до блестящей дверной ручки. Она меня не заметила. Прошуршали шины по мокрому асфальту, расплылись, удаляясь, красные габаритные огни. Уехала.

Линн, Грегори

Класс 4 – 3

География

Судя по результатам тестов, Грегори не уделяет должного внимания работам над ошибками, в то время как, упорно и систематически занимаясь, он мог бы успешно завершить курс.

Э. Дэвис-Уайт (миссис)

Я перечитал эти слова при свете карманного фонарика в тот самый день, когда сидел один на чердаке после сожжения. У меня на коленях и повсюду вокруг лежали открытые тетрадки – луковая шелуха школьных лет. Вместе со мной на чердаке была миссис Дэвис-Уайт – в виде слов, которые она написала зелеными чернилами. Еще с нами были мистер Патрик, мисс Макмагон, мистер Тэйа, мистер Хатчинсон, мистер Эндрюс и мистер Бойл. Все они собрались на чердаке дома, где когда-то проживало четыре человека, а теперь остался один – я, Грегори Линн. Мальчик, который вырос и стал большим мужчиной с разными глазами. В процессе инвентаризации, присваивая тетрадкам с отзывами номера и координатные ссылки и занося в перечень домашнего имущества, я заодно их все прочитал. И не раз перечитывал последние двенадцать месяцев, вплоть до их конфискации. Я помню каждую запись наизусть.

Судя по результатам тестов, Грегори не уделяет должного внимания работам над ошибками…

…упорно и систематически занимаясь… мог бы успешно завершить курс…

Не одиндеепричастный оборот, а два.Что сказала бы мисс Макмагон? И что сказала бы теперь миссис Дэвис-Уайт о моей внимательности при работе над ошибками?