Работа над ошибками

Мне не было известно ровным счетом ничего о том, как она жила до этого дня с момента нашей последней встречи. Я не знал, что с ней могло произойти потом, после того как она попала в объектив камеры видеонаблюдения на железнодорожном вокзале. Две недели – большой срок. За это время можно добраться в любую точку земного шара. Но мне был известен ее маршрут в тот самый день. Или хотя бы его часть: Мальмё – Копенгаген.

Элис ездила в Данию. Но зачем? Или же, наоборот, возвращалась туда из Швеции? Но у нее не было никакого багажа, даже наплечной сумки для документов, что весьма странно для человека, который куда-то едет. А может, она встречала кого-то? Это могло объяснить отсутствие багажа. Или провожала? А если так, то кого? Но никто из присутствовавших на снимке людей не походил на ее спутника. Вопросов по-прежнему было гораздо больше, чем ответов.

Но и то немногое, что мне удалось узнать, стало бальзамом для моей души. Я знал, что в тот день и час она была жива – стояла на перроне, одетая в мешковатые штаны в стиле «милитари» и грубую брезентовую куртку с откинутым на спину капюшоном. Элис – девушка, в которую я однажды безнадежно влюбился – такая непохожая в этом образе на ту, которая когда-то меня соблазнила своими зелеными глазами, точеной фигуркой, облаченной в легкое летнее платьице, и трепетными разговорами о нашем совместном будущем. От ее строгого тревожного взгляда из-под каре с челкой веяло какой-то вынужденной решительностью, а плотно сжатые аккуратные губки только усиливали это ощущение.

– И что ты думаешь?

Я оторвал взгляд от газетной страницы и посмотрел на Андерса Хольма. Мы уже вышли из редакции и теперь снова сидели в его машине. Задумчиво глядя на меня, он барабанил пальцами по рулю.

– О чем ты?

– Что собираешься делать дальше? – переспросил Андерс Хольм.

– Я не знаю… Поеду в Мальмё…

– Серьезно?

– Да.

– Зачем?

Я пожал плечами в ответ.

– Не хочу тебя расстраивать, но ее там не будет.

– Знаю, Андерс. Я знаю… Но она там была, и я хочу найти это место. Хочу побывать там и хотя бы просто постоять на том перроне.

Андерс Хольм усмехнулся.

– Что? – спросил я.

– Только не вздумай ждать ее там, как чертов Хатико! – ответил он.

– Этого делать я точно не собираюсь…

– А что тогда? Ну, приедешь, посмотришь, постоишь там… А потом?

– Вернусь обратно. Вернусь и буду жить дальше. Зато меня не будет мучить мысль, что я не сделал чего-то, чего мне очень хотелось…

– Мне всегда казалось, что последний романтик на этой чертовой планете – я. Но ты меня переплюнул, дружище! Честное слово!

Знаешь, я достаточно поколесил по миру и сам несколько раз влюблялся так, что сердце рвало на части, когда приходилось расставаться, но я никогда, ни разу в жизни не пытался потом найти ту или иную девушку.

– Почему?

– Наверное, потому что я трус.

– Трус? – удивился я. – Ты человек, который лезет под пули в горячих точках по всему миру, чтобы другие имели хотя бы малейшее представление о том, что происходит за пределами их комфортной жизни. И ты называешь себя трусом?

– Мне за это платят. Поэтому мной движут жажда наживы и страх забвения. Иными словами: алчность и тщеславие. А ты готов рисковать просто потому, что увидел в газете фото девушки, которую считал погибшей, и хочешь побывать там, где, ты точно знаешь, ступала ее нога. Это и есть настоящая смелость.

Я снова пожал плечами, свернул газетную страницу с фотографией Элис и сунул ее во внутренний карман куртки. В голове крутилось много вопросов. А не слишком ли далеко я зашел? Не пора ли остановиться? Зачем мне все это? Что и кому я хочу доказать своим безрассудством?

– Когда собираешься отправиться? – спросил Андерс Хольм.

Я коротко ответил:

– Сегодня.

– Поездом?

– Наверное…

– Будь я озадачен поисками того, кто внезапно скинул хвост, то первым делом отправил бы своих людей на вокзал и в аэропорт… Те ребята, что следили за отелем, так просто не сдадутся!

– Э-э-э… Наверное, ты прав… – я задумался и почесал затылок.

– Ты ведь не хочешь попадаться им на глаза. Так?

– Ну, да… не хотелось бы…

– Тогда идеальный вариант – на машине. Путь не близкий – шестьсот километров. Ехать часов шесть, если без остановок… Но в прокат тачку ты не возьмешь. Могут проверить по кредитке… А за наличку ни одна приличная контора тебе машину не даст.

– И наличка у меня осталась в номере, в сейфе. Собственно, как и все вещи…

Но Андерс Хольм сразу же решил эту проблему. Иначе бы он не был тем, кем являлся – совершенно безбашенным типом из всех, кого я когда-либо знал.

– Поедешь на моей машине! – вот, что он сказал, а потом изложил свой план действий, который непостижимым моему уму образом внезапно созрел в его абсолютно безумной голове.

И мы именно так все провернули. По настоянию Андерса Хольма я пересел за руль, чтобы привыкать к автомобилю, и мы поехали обратно в район Сёдермальм, где находилась моя гостиница. По пути остановились возле небольшого магазина, где Андерс Хольм купил самую простую спортивную сумку. Потом он пошарил в бардачке и вынул из него простецкий кнопочный мобильник и зарядное устройство к нему.