Работа над ошибками

— Трогательно! Давайте посмотрим правде в глаза: Маунтджой просто собирается прикончить меня. И какое же прикрытие у меня будет? Никакого. Я это по вашим глазам вижу.

— Мы не знаем, вооружен ли он.

Видя, что разговор принял нежелательное направление, Тотт решил вмешаться:

— Дорогой Питер, я не отрицаю, определенный риск есть. В этом нет никаких сомнений. Я не знаю, есть ли у вас дети…

— Нет.

Тотт не был готов к такому ответу — Даймонд одним коротким замечанием выбил у него из рук все аргументы, которые он собирался озвучить. На помощь Тотту пришла Джули Харгривз.

— Чтобы спасти эту девушку, потребуется большое мужество, — тихо промолвила она.

Даймонд не хотел изображать героя, однако, как многие мужчины старой закалки, терпеть не мог выглядеть трусом, особенно в присутствии женщин. И вместо того чтобы отказаться от выполнения сложного и опасного поручения, он спросил:

— Кто‑нибудь видел Маунтджоя в этих местах? Если, как вы говорите, в газетах напечатали его фотографию, кто‑то мог его видеть и опознать.

— Только не в Бате, — ответил Уигфулл. — Где‑нибудь еще, но только не здесь. Вы же знаете, что это за город.

Даймонд недовольно кивнул, пробормотав что‑то себе под нос. Да, его бывший коллега прав. Вероятно, виной тому была местная архитектура, отвлекавшая людей от всего остального, но так или иначе жители города и туристы, находясь на улицах Бата, полностью утрачивали способность узнавать других людей. Были случаи, когда члены королевской семьи заходили за покупками в магазины на Мильсон‑стрит, и никто в их сторону даже головы не поворачивал.

— Если бы вы сняли запрет на публикации в прессе, вам удалось бы привлечь к делу местных жителей. Их помощь была бы кстати. Вы не думали об этом? — спросил Даймонд.

Тотт стиснул подлокотники стула.

— Я полагаю, сейчас это не совсем уместно, — ответил он.

— По целому ряду причин будет лучше, если мы не станем привлекать к делу внимание журналистов и общественности, — поддержал своего руководителя Уигфулл.

— Вы хотите сказать, что это повредит репутации полиции Эйвона и Сомерсета?

Уигфулл бросил на Даймонда взгляд, намекающий, что он не столько рассержен, сколько оскорблен его замечанием.

— Для нас важно не позволить Маунтджою манипулировать СМИ. Он ведь не дурак.

— К тому же мы не хотим, чтобы пресса и общественность помешали проведению операции, — добавил Тотт.

— Операции? — повторил Даймонд.

— Пока речь идет о расследовании. Впрочем, называйте как хотите.

— Меня нисколько не заботят тонкости терминологии, мистер Тотт. Я просто даю вам понять, что, если хотите, чтобы я участвовал в данном деле, мне необходимо знать все детали вашего плана.

— Я вас прекрасно понимаю.

— Итак, что вы предприняли до этого момента?

Тотт сделал жест рукой, предоставляя право ответа Уигфуллу.

— Мы следуем обычной процедуре, предусмотренной для случаев похищения человека, — начал тот. — Иными словами, проводим интенсивное прочесывание местности в радиусе пяти миль от центра города.

— Большая территория.

— Верно, но нами задействовано много сотрудников. Кроме того, мы тщательно проверяем все случаи незаконного проникновения в дома и угона автомобилей.

— Вы считаете, что Маунтджой находится в городе?

— Чтобы захватить Саманту, он должен был оказаться в Бате. В последний раз, когда ее видели, она давала музыкальное представление на Столл‑стрит.

— Что значит — захватить? Не мог же он среди бела дня в субботу сгрести ее в охапку прямо на Столл‑стрит и утащить с собой? Кругом полно людей, в том числе туристов. Она давала представление?

— Да.

— Данные точные?

Уигфулл кивнул:

— Одна из ее подруг видела, как Саманта играла на скрипке, развлекая прохожих. Это было примерно в четверть пятого. Подругу зовут Уна Мун. Это та самая молодая женщина, которая в понедельник заявила, что Саманта пропала. Мисс Тотт проживает в заброшенном доме в Уиткомбе — вместе с еще несколькими молодыми людьми и девушками.

— У них там что, незаконное поселение?

Тотт заерзал на стуле.

— Можно сказать и так, — отозвался он. — Там живет безработная молодежь. Саманта ушла из дома почти год назад — вопреки нашему с супругой желанию. Мне очень жаль, что так случилось.

— У вас есть ее фотография?

Джули Харгривз достала из папки черно‑белую распечатку снимка размером пять на семь дюймов и передала его Даймонду. Видимо, оригинал фото взяли из семейного альбома. Девушка в длинном платье из тафты со старомодными пышными рукавами стояла на сцене вместе с группой молодых музыкантов. Саманта оказалась на редкость миловидной. Безупречный овал лица, большие темные глаза, красиво очерченные губы с чуть приподнятыми уголками. И пышные волосы в мелких кудряшках.

— В субботу она была одета иначе?

— В черном вязаном топе и голубых джинсах, надетых поверх черных колготок, — объяснила Джули Харгривз. — И еще длинные черные носки и поношенные кроссовки «Рибок». На улице уже холодно. Разумеется, у нее была с собой скрипка. И футляр.

— Скрипку не нашли?

— Нет.