Работа над ошибками

— Она обладала впечатляющей внешностью. Безупречная фигура, идеальная кожа, светлые волосы. Бритт, кстати, была натуральной блондинкой. Чудесная улыбка. Возможно, над ее зубами как следует поработал дантист. Что ж, бизнес требует уверенности в себе. Она буквально излучала ее. И еще секс. В общем, можно сказать, что Бритт была типичной шведкой. Для нее не существовало никаких запретов. Не хотите чего‑нибудь выпить?

Своей последней фразой Джейк Пинкертон словно подвел черту разговору о Бритт Стрэнд. Даймонд покачал головой.

— Бритт, кстати, любила неразбавленный виски, — заметил Пинкертон. — При случае могла выпить довольно много.

— Я думал, она не употребляла алкоголь.

— Она была журналисткой. К тому же в Швеции спиртное дорого стоит. Приехав в Британию, шведы в этом смысле словно с цепи срываются. Кстати, теперь, после вашего замечания, я вдруг вспомнил, что в последний раз, когда мы с ней встречались, она заказала тоник со льдом и с лимоном. Вероятно, ее мучило похмелье.

— Наверное, она употребляла алкоголь, чтобы поднять себе настроение.

— И пила тоник, чтобы протрезветь?

— Была ли она романтичной?

— Романтичной? — переспросил Пинкертон с таким видом, словно произносил незнакомое ему иностранное слово.

— Да.

— Вообще‑то нет. Скрипичная музыка и розы — все это было не для нее. Ах да, я понял. — Пинкертон секунду помолчал, глядя на Питера. — Ясно, куда вы клоните. Розы. Нет, я никогда их ей не дарил. В наших отношениях не было красных роз. И я не допускаю и мысли, что кому‑нибудь из ее знакомых могло прийти в голову, будто подобными вещами ее можно порадовать.

— Скажите, ваши отношения…

— Мы не жили вместе.

— А здесь она бывала?

— Вы хотите знать, где мы встречались — у нее или у меня? Только у меня. Здесь или в студии. В общем, приехав ко мне, вы напрасно тратите время.

Сколько раз Даймонд слышал подобные слова от подозреваемых, стремящихся сбить его со следа!

— Повторю еще раз — я хочу, чтобы вы рассказали мне о Бритт Стрэнд как можно больше.

Пинкертон встал, подошел к столу из розового дерева, в который был встроен бар, и достал из него бокал.

— Может, выпьете? — поинтересовался он еще раз и, снова получив отрицательный ответ, плеснул в бокал порцию коньяку. — Что же я могу вам рассказать?

— Она никогда не говорила вам, что чего‑то боится?

— Чего, например?

— Других мужчин, которые ее преследуют. Вы ведь сами сказали, что она была весьма привлекательной.

— С мужчинами Бритт умела справляться.

— Однако с кем‑то, кто явился к ней с ножом и букетом роз, ей справиться не удалось.

Воцарилось молчание, однако у Пинкертона оно, похоже, не вызвало неловкости.

— По какой причине вы с Бритт охладели друг к другу? — наконец спросил Питер. — Если не ошибаюсь, вы выразились именно так.

— Никаких особых причин не было.

— Вы ведь с ней спали. Со сногсшибательной блондинкой, которая была помешана на сексе. Она вас бросила? Так сказать, дала вам отставку? — поинтересовался Даймонд в надежде, что ему удастся разговорить Пинкертона, спровоцировав у него вспышку раздражения. Но тот отлично владел собой.

— Мы оба друг друга бросили, если вам угодно использовать подобные выражения. Не было никаких ссор. Никаких сцен. Мы даже ничего не сказали друг другу. Просто перестали трахаться. Если вам трудно в это поверить, мистер Даймонд, это ваша проблема.

— А вам никогда не приходило в голову, что Бритт Стрэнд могла написать нелицеприятную статью о вашем прошлом?

— О моем прошлом? Знаете, если в молодости я выкурил несколько сигарет с травкой, то по нынешним понятиям это не бог весть какой компромат. Написав свой репортаж, Бритт согласовала со мной весь текст. Его напечатали сразу в нескольких журналах. Он был посвящен моей высокотехнологичной студии, расположенной среди лесов в Уилтшире, где по утрам поют соловьи. Никакой грязи — ни обо мне, ни о ком‑либо из тех, кто со мной работает. У меня нет никаких секретов, мистер Даймонд. Я не встречаюсь ни с кем из членов королевской семьи и не умею предсказывать результаты скачек. Вы удовлетворены?

После этой контратаки собеседника Питер Даймонд понял, что несколько утратил форму, и невольно порадовался, что при разговоре с Пинкертоном не присутствует никто из его бывших коллег.

— Вы присутствовали на похоронах? — спросил он, заранее зная ответ.

— Да.

— Почему? Ведь вы не слишком переживали по поводу гибели Бритт Стрэнд?

— Если бы я не пошел, многим это показалось бы странным. Всем газетчикам было известно, что я — бывший любовник Бритт. В таблоидах и так содержались на мой счет грязные намеки. Так что, если хотите знать, я отправился на похороны из эгоистических соображений.

Даймонд молча кивнул. И тут Пинкертон сказал нечто такое, чего Питер никак не ожидал:

— И это не я был тем идиотом, который прислал на кладбище охапку красных роз.

Глава 9