Работа под прикрытием

Cronio z'ama ratiendo
Cronio z'ama seniar ia mo yeah!

Темп постепенно нарастает, и пламя, так ярко освещающее светлую фигуру подруги и лишь слегка подсвечивающее мой черный силуэт, начинает свой бой. Черная и белая половины, одна прямо за другой. Свет и тьма. День и ночь. Именно на этом контрасте решила сыграть подруга, незаметно для себя самой восстанавливая древнюю традицию этого празднования. Ночь долгой зимы. Самая долгая ночь, самая середина зимы. Победа тьмы над светом, но только на один вечер. Поэтому черная половина начинает захватывать власть. А скорость движений белой девушки только увеличивается.

Non mour fija mas de toyo
Cruinima vuallare
Non mour fija mas de toyo!
Uuuuu… Aaaaaa…

И тут ритм резко обрывается, переходит в медленные переливы, а вместе с ним замирает и фигура танцовщицы. Она останавливается перед пламенем и, медленно прогибаясь назад, окунает руки и волосы в противоборствующие стихии. Зачерпывает черный огонь, все еще хранящий проблески света, и опрокидывает на себя сгустки пламени. Подол ее платья постепенно темнеет, будто впитывает черную воду. А мое одеяние начинает выцветать, причем сверху вниз. Звание магистра иллюзии дают не за красивые глаза, это точно, и шустрый старичок, подхватив идею противоборствующих стихий, развил ее в целое шоу.

Но ритм музыки снова меняется. Барабаны начинают свою быструю песню, девушка резко вырывается из пламени, а там, где мгновение назад была ее голова, пролетает, ловя отблески лезвием, серебряный кинжал.

Sornino'ur dis tumbanu
Sornino'ur is distunma
Sornino'ur dis tumbanu
Aaa jo fijo on si var.
Cronio z'ama ratiendo
Cronio z'ama seniar ia mo.

Даниэлла всегда любила трюки с холодным оружием, но этот действительно стал вершиной ее фантазии. Два жонглера, скрывающиеся в полутьме по краям нашей сцены, ловко перекидывали друг другу сверкающие лезвиями кинжалы, а хрупкая девушка виртуозно отклонялась от смертельных клинков. Потрясающее действие заставляло задерживать дыхание. А костер, у которого кружилась танцовщица, с каждым барабанным ударом становится все темнее, заглатывая светлые всполохи. Все темнее становилось платье танцовщицы, все светлее — наряд певицы.

Cronio z'ama ratiendo
Cronio z'ama seniar ia mo.
Cronio z'ama ratiendo
Cronio z'ama seniar ia mo…

Звук нарастал все громче, клинки летали все стремительнее, движения танцовщицы делались все резче.

Cronio z'ama seniar ia mo yeah!

На последней звонкой ноте девушка влетела в самый центр уже аспидно-черного пламени и воздела руки к небу. Огонь поднялся до самого потолка и, словно взорвавшись, накрыл весь зал, погружая в кромешную тьму. Я торопливо скользнула в сторону. Все, наш номер закончился! Выступление прошло потрясающе, лучше, чем я могла себе представить, а теперь самое время по-тихому пробраться обратно в комнату артистов и дождаться последнего выхода. Стоило мне сделать несколько шагов и добраться до стены, как прогрохотало: «Отпразднуем же ночь долгой зимы!» — и свет начал возвращаться в заполненный высокородными гостями зал. Зазвучали первые аккорды, и паркет быстро заполнился кружащимися в танце парами. А я упорно пробиралась к неприметной дверке. Но мне, как и всегда, не стоило рассчитывать на удачу. До шанса на спокойное проведение вечера не хватило пяти шагов.

— Позвольте пригласить вас на танец, — раздался глубокий голос, и меня перехватили за руку, заставляя обернуться к говорившему.

Высокий мужчина, кажется, в возрасте, но не пожилой. Непохоже, что мы встречались, но что-то в его темных, немного насмешливых глазах кажется мне знакомым.

— Извините, но я не танцую! — Я с вежливой улыбкой попыталась высвободить руку, но меня мягко, но настойчиво удержали.

— Я настаиваю! — Эта настойчивость уже не казалась мне приемлемой. Похоже, кавалеру от меня что-то было нужно, следовательно, стоило как можно быстрее от него избавиться. Озираясь, я уловила другой пристальный взгляд. Женщина, одетая в тон с незнакомцем, в темно-синие оттенки, с легкой настороженностью наблюдала за нами. Почему мне показалось, будто я где-то ее видела? Хотя это маскарад, здесь так легко ошибиться.

— Мне кажется, ваша спутница будет против. — Легкий кивок в сторону дамы.

Он обернулся, а дальше произошла непонятная для меня вещь. Она одобрительно кивнула, а мужчина с удовлетворенным смешком заявил:

— Могу вас уверить, она только «за»!

После этой фразы я впала в ступор. Слышала, что у аристократов более чем свободные нравы, но сейчас что было? Приглашение стать… третьей? И пока я медленно бледнела от своих предположений, мужчина начал хмуриться.