Работа словно праздник (СИ)

Да, это явно порча. Наведенная с помощью частиц женщины. Волосы, обрезки ногтей, что‑то такое, личное. Сам некромант такие раздавал десятками и без особого труда. Но то — Таши Арсайн. А других некромантов тут не было. Мальчик Хоши — не в счет.

Отсюда вывод — порча самодельная.

А значит — не могла обойтись без подручных средств. И эти средства должны быть где‑то рядом. Таши выпрямился и посмотрел на Индиру.

— Индира, мне необходимо все тут обыскать. Она, как заболела, ночевала только здесь?

— Да. А что…

— Порча. Кто‑то нарочно сводит вашу подругу в могилу.

— Но кто?!

— кто угодно. Муж, например. Или дети. Или кто‑то из подруг.

Индира замотала головой.

— Нет, что вы. У них хорошая семья.

Таши пожал плечами. Может, она и хорошая. Но что‑то странно. Жена сколько времени болеет, причину никто не установил, а всем и горя мало. Одна Индира носится.

И продолжил обследование. Но теперь уже комнаты.

Прошелся по всем углам, обследовал шкафы, вернулся к кровати — и принялся бесцеремонно ворошить подушки. Индира поддерживала подругу, чтобы та не мешала.

Руку кольнуло знакомым холодом в самом низу вороха. И Таши вытащил искомое за уголок, как крысу за хвост.

Подушка была небольшой, но чуть тяжелее,  чем следовало бы. Таши поискал шов,  потом махнул рукой и просто раскромсал ее пополам маленьким ножом, который всегда носил при себе. Какой же некромант без ритуального ножа?

Закружился по комнате белый легкий пух, оседая хлопьями везде,  где можно и нельзя. М–да. недоработка. Некромант в перьях — это немножко неправильно.

Индира ахнула. На кровать,  вместе с перьями, выпало нечто… ага… кукла.

Восковая,  аккуратно сделанная — и издырявленная иголками так,  что на ней места живого не было.

Таши поднял ее,  отряхнул — и показал Индире.

— Вот она — причина болезни вашей подруги.

Индира протянула руку,  намереваясь коснуться страшной игрушки,  но потом отдернула ее. И правильно.

— Это… нарочно…

— Абсолютно точно. Кто‑то хотел ее извести.

— но кто?

— Я — некромант,  а не гадальщик, — огрызнулся Таши. Но у Индиры тут же сделалось такое несчастное лицо,  что он вздохнул и пояснил. — Это кто‑то из домашних… скорее всего. Надо просто смотреть потом на всех…

— Вы же посмотрите?

— а они согласятся?

Индира выпрямилась. Глаза сверкнули сталью.

— А куда они денутся?

— Индира? — раздался голос от двери.

— Ага, — развернулась туда женщина. — На ловца и зверь бежит!

— что? — удивился мужчина. Был он невысок,  кругловат и удивительно спокоен. Уютный такой пухлячок.

— кто наслал порчу на Ларену?!

Индира выглядела так,  что Таши  даже испугался за пухлячка. Она же с него сейчас половину сала спустит!

— Порчу? Какую!?

Таши пригляделся. А ведь не врет. Аура не идеальная,  но игр с черной магией там нет. Так,  по мелочи. Вранье, бабы,  вино… но в меру,  в меру…

И сейчас он не врет. Это‑то некромант отличить мог.

— он не знает, — Таши говорил негромко,  но Индира услышала. Выдохнула.

— посмотри. Сатро Раш нашел это в подушке у Ларены.

Таши помахал куклой в воздухе. Пухлячок так изменился в лице,  что даже Индира его простила. А то ж… стоит весь зеленый и руки трясутся.

— Чт‑то эт‑то…

— Сейчас это еще не безвредно, — Таши усмехнулся. — Думайте. Кто хотел извести вашу жену?

— А… в–ва… — заикался тот.

Таши махнул рукой,  предоставив Индире приводить знакомого в чувство. А сам сделал пару шагов к окну. Там стоял очень удобный туалетный столик,  с которого Таши и смел все на пол. Кажется, что‑то разбилось. Но это неважно.

Положить куклу в центр,,  грубо нацарапать ножом пентаграмму,  на углы свечи,  внутрь — знаки, классика,  жизнь,  смерть,  уход,  возрождение,  приказ. И протянуть руки над столиком.

Вспыхивают сами по себе пламенем свечи. Стелется по комнате зловещий шепот. И Индиру передергивает.

Некромант за работой — зрелище для сильных духом.

А слова все слетают с губ некроманта.

Индира не видела,  чтобы он хоть рукой двинул. Но что‑то такое, видимо,  происходит. И кукла на столике вдруг начинает плавиться.

Она извивается, словно стремясь сбежать,  корчится,  иголки раскаляются докрасна,  что‑то лопается с омерзительным звуком,  да и вообще зрелище на редкость тошнотворное. Но Таши шепчет на странном языке, не замечая ничего. И Индира придерживает за рукав мужа Ларены — Мариса. Не дай Четырехликий  - помешает. Некромант же из него чучело набьет!

Наконец на столике остается только лужица дурно пахнущего воска. Оплавляются свечи — и погасают сами,  как только некромант убирает руки. Выглядит он сейчас… страшно.

Сила еще не ушла — и он пугает. Не сам по себе,  нет. Как часть чего‑то темного,  страшного,  неизвестного, того, что ждет за порогом. Некромант его знает,  а всем остальным приходится довольствоваться догадками — и бояться.

Но долго страх Индиры не длится. Таши улыбается.

— Все в порядке?

И женщина улыбается ему в ответ. И наплевать,  что у него виднеются кончики ядовитых клыков.

Некромант?

Да он добра сделал больше,  чем градоправитель! Бояться надо не по клыкам,  а по делам! Вот!

— Д–да… А что теперь?