Работы разных лет: история литературы, критика, переводы

С течением времени П. все больше и больше замыкается в себе, ограничивает свои контакты с внешним миром. Обычным тоном его эпистолярного общения становятся жалобы на одиночество и тоску, «отвращение и к людям, и к науке. Климат, квартира, нелепые толки в обществе – все сговорилось против меня» (письмо Бергу от 4 февр. 1859 – ИРЛИ, Р. III, оп. 1, № 1602).

В 1880 (по др. данным, в 1877 – ЦГИАМ, ф. 418, оп. 46, д. 197) Моск. ун-ту, по завещанию П., была передана его б-ка, содержащая книги на нескольких десятках европ. и вост. языков.

Лит.: Фойгт К. <К.> Обозр. хода и успехов преподавания азиятских языков в Казан. ун-те за десятилетие с 1842 по 1852 г., Каз., 1852; Савельев П. С. Вост. лит-ры и рус. ориенталисты // РВ. 1856. № 1; Берг Н. В. П. Я. Петров, профессор-ориенталист // РС. 1876. № 10; Веселовский Н. И. Сведения об офиц. преподавании вост. языков в России. СПб., 1879; Кирпичников А. И. Первый день в ун-те (Отрывки из восп.) // ИВ. 1897. № 6, с. 757–759; Барсуков (ук.); Мерианц Л. Из истории ориенталистики в России. Мат-лы для биографии проф. П. // Древности восточные. Тр. Вост. комиссии имп. Моск. археологич. об-ва», М., 1914, т. 4. Протоколы; Его же. К истории санскритологии в России. (Неизд. Мат-лы к биографии Р. Ленца и проф. П.) // Новый Восток. Ж-л рос. ассоциации востоковедения, 1922, кн. 1; Н. В. Станкевич. Переписка… М., 1914 (ук.); Модзалевский Л. Б. Мат-лы для биографии Н. И. Лобачевского, М.–Л., 1948 (ук.); Поляков М. Я. Белинский в Москве (1829–1839). М., 1948, с. 12–15; Белинский и его корреспонденты, М., 1948; Крачковский И. Ю. Востоковедение в письмах П. Я. Петрова В. Г. Белинскому // Очерки по истории рус. востоковедения, [сб. 1]. М., 1953; Нечаева В. С. В. Г. Белинский. Учение в ун-те и работа в «Телескопе» и «Молве». М., 1954; Шофман А. С. Санскритолог П. в Казан. ун-те // Уч. зап. Казан. ун-та, т. 117, кн. 9, в. 1, 1957; Его же. Рус. санскритолог П. // Очерки по истории востоковедения, сб. 3, М., 1960; Стариков А. А. Вост. филология в Моск. ун-те. (А. В. Болдырев и П.) // Там же. Белинский в восп. современников, М., 1977 (ук.); Клейнман Г. А. Проф. Моск. ун-та П. и его б-ка вост. книг // Из коллекций редких книг и рукописей Научной б-ки Моск. ун-та, М., 1981; Манн Ю. В кружке Станкевича, М., 1983, с. 109–12; ЛН, т. 55 (ук.). + Некрологи, 1875: М. Вед, 28 сент.; «Петерб. газ.», 23 сент.; «Голос», 28 сент.; «Иллюстриров. неделя», 12 окт.; «Гражданин», 1876, № 4; Отчет и речь, произнесенные в торжеств. собр. имп. Моск. ун-та 12 янв. 1876 г., Отчет о состоянии и действиях Моск. ун-та за 1853–1854? год, [б. м., б. г.], с. 12; Отчет … [за] 1871–1872 г., М., 1873, с. 17; Геннади; РБС; Брокгауз; Биогр. словарь профессоров Каз. ун-та …; Сл. профессоров Моск. ун-та; Летопись Моск. ун-та. 1755–1979, М., 1979 (ук.).

Архивы: НБ МГУ (л. ф.); ЦГИАМ, ф. 418, оп. 102, д. 100 (студенч. дело об «увольнении» 1832 г.), оп. 21, д. 18 (ф. с. 1852 г.), оп. 23, д. 507, оп. 27, д. 645, оп. 31, д. 3, оп. 33, д. 120, оп. 38, д. 560, оп. 44, д. 185 (служеб. дела П. по Моск. ун-ту) [справка В. В. Александровой]; РГБ, ф. 231, Пог./II, оп. 24, № 25 (письма Погодину, 1860–68 гг.); ЦГА Татарстана, ф. 92, д. 5460, л. 19, 29; ф. 777, д. 5, юрид. ф-т, 1844 г., л. 30, 36; ф. 977, д. 12, 1851 г., л. 7–9 (сведения о пед. деятельности П. в Казан. ун-те); РГИА, ф. 733, оп. 37, д. 87, 1851 г., л. 170–183 (офиц. переписка Мин. нар. просв. и Казан. учеб. округа в связи с перемещением П. в Моск. ун-т); ИРЛИ, ф. 340, оп. 2, № 47 (письмо И. П. Минаеву 1872 г.).

Дмитрий Владимирович Веневитинов [250]

Дмитрий Владимирович Веневитинов занимает в истории русской литературы и культуры особое место. За прожитый им двадцать один год Веневитинов успел завоевать признание как самобытный поэт, знаток древних и новых языков, один из создателей русской метафизической философии, выдающийся критик, собеседник Пушкина, организатор замечательного литературного журнала.

Подлинное влияние Веневитинова на русскую культуру не может быть непосредственно выведено из сравнительно небольшого количества написанных им стихотворений, статей, рецензий. Современники воспринимали юного поэта как создателя особого «культурного поведения»; его образ, литературная и научная репутация складывались на пересечении светского общения, литературной жизни, журнальных дискуссий, научной полемики. Для своих современников в середине 1820-х гг. Веневитинов играл такую же важную роль, какую участники Дружеского общества рубежа XVIII–XIX вв. признавали за Андреем Тургеневым, а московские «идеалисты тридцатых годов» – за главой университетского гегельянского кружка Николаем Станкевичем.