Рабы семьи Трок

Алексей открывает глаза и чётко понимает, куда именно ему надо сейчас идти. Как будто бы кто-то начертил дорогу. Он срывается с места, не обращая внимания ни на неровности почвы под ногами, ни на препятствия, время от времени появляющиеся на пути, ни даже на мерзости, которых оказывается и правда слишком уж много в самом посёлке, или что это вообще такое?.. Тварей он попросту огибает, проявляя такие чудеса ловкости, на которые по собственному мнению и вовсе не способен бы никогда! На волне, захватившей его, Алексей даже думает, что, быть может, стоило бы попробовать прикончить парочку мерзостей, но заставляет себя не рисковать понапрасну.

К дверям, в которые сейчас ломятся с три десятка мерзостей, он добирается спустя минут пятнадцать непрерывного бега, радуясь тому, что теперь уже это тело не пытается свалиться от усталости из-за такой вот пустяковой нагрузки. И, кажется, у тварей есть все шансы эти самые двери снести. Во всяком случае те сейчас выглядят далеко не так прочно, как должны бы. Алексей на миг замирает, пытаясь понять, что делать, но в этот момент рядом с ним оказывается тот самый парень, за которого собрались вызывать эйн Лийниру. Он обхватывает Алексей за плечи и спустя мгновение, наполненное какой-то мутью и отвращением, они оказываются, как понимает Алексей, по другую сторону от этих дверей.

Первая, кого он видит — крыса, придерживающая за плечи эйн Ильгери, которая даром что не теряет сознания. Крыса бледна настолько, что все веснушки на лице и открытой части рук едва ли не светятся. Алексей видит капельку крови на постоянно прикушенной губе, но помимо этого крыса выглядит вполне собранной.

— Зачем явился?

— Не удивлена?

— Я тебя видела, — отмахивается крыса. — Иначе бы эйн Рино не отправился за тобой… учитывая, что он и так уже вымотан для подобного.

Эйн Рино это, надо полагать, жених эйн Лийниры. Алексей вертит головой, пытаясь найти и её саму. Это получается далеко не сразу, и Алексей успевает даже начать паниковать, но…

— Её эйн Рино нашёл первой, когда эйн Лийнира пыталась спасти ребёнка… — поясняет кры… Инга, при этом с явным беспокойством глядя на эйн Ильгери. Та кривится, но никак более не реагирует на окружающую действительность. — Представляешь? Эм… Эйн Лийнира предпочла попытаться спасти девочку вместо того, чтобы спрятаться в убежище этого… Фирра. Про него она, кстати, вообще не желает говорить.

— Он… что-то ей сделал? — с подозрением уточняет Алексей, понимая, что если это так…

— Всего лишь поставил свою жизнь выше жизни незнакомого ему ребёнка и самой эйн Лийниры, — пожимает плечами Инга. — Я его даже в чём-то понимаю… но всё равно такое поведение мужчину не красит. Так что…

Алексей качает головой. Ну, а чего, собственно говоря, ждать от кры… Инги? Пусть даже она и сделала что-то для его спасения! Вряд ли она изменится, так что… Он уточняет, что именно ему делать, и, получив указание попробовать не дать мерзостям прорваться внутрь убежища, направляется к дверям.

***

Инга хотела бы, чтобы это всё оказалось не более, чем страшным сном. Потому что она ни капли не сомневается в том, что произойдёт, когда мерзости, от одного только присутствия которых продирает мороз и подкашиваются ноги, доломают и так еле держащиеся двери. И очень бы хотела оказаться как можно дальше от этого места… Только вот единственный, кто мог бы провернуть что-то подобное — тот самый жених эйн Лийниры — неспособен перенести человека дальше, чем на полкилометра! И — от силы, пару-тройку за раз, а потом едва ли не валится с ног. Толку с него…

Инга окидывает собравшихся тут людей взглядом и кривится. Дети, старики, женщины — полный набор. Причём все… небогатые. Слуги или просто бродяги, как ей шёпотом пояснила эйн Лийнира, горько кривясь и прижимая к себе какую-то девочку. Девочку эту она подобрала на дороге, пытаясь спасти от мерзостей… за одно это эйн Лийниру следовало бы всё же выпороть! Пусть Инга и против такого. В смысле, не за спасение девочки, конечно, а неосмотрительность и неспособность оценить опасность. Ну, и то, что она вообще оказалась в Долине. Впрочем, кажется, она и сама это понимает… или нет, но в любом случае Инга уверена, что больше подобных выходок девчонка не выкинет. Что бы там с ней ни случилось.

Конечно, следовало бы расспросить её, втереться в доверие и так далее, но сейчас Инга не может отойти от эйн Ильгери, которая не теряет сознания только благодаря упрямству.

А ведь ещё есть и Царёв, притащившийся непонятно зачем и застрявший тут вместе со всеми. Вот чего ему в поместье не сиделось?! Чем его присутствие тут вообще может помочь? Жест-то красивый и, если бы на месте Алексея был кто-то более практичный, Инга бы даже поняла его причину — всё же в последствии, если получится выжить, это может добавить ему очков в глазах эйннто Трок. Но это ж Царёв, которому сама мысль том, что он может стать таким, как Инга — она мысленно фыркает — противна!