Рабыни рампы

- Но, слава Богу, остался жив, - сказала она с каменным выражением на лице. - А это что-то значит, поверь мне. Ты преодолеешь свои горькие чувства, поборешь страх, который мешает тебе жить. Никому не позволяй одурачить себя. Когда кто-то причиняет тебе боль, я не имею в виду сердечную, черт подери, я говорю о физической боли. Когда кто-то дотрагивается до тебя руками или пытается ударить ножом - такие действия способны сломить дух человека. Я это знаю, Джонни. Я получила свою долю. У тебя будет все хорошо, ты все преодолеешь, потому что существуют альтернативы, а ты всегда был смышленым парнем, - она похлопала его по плечу, выражая свою полную уверенность в нем. - Я знаю, у тебя будет все хорошо.

По какой- то глупой причине ему вдруг захотелось расплакаться. Из-за своего бывшего когда-то прекрасным тела, которое больше никогда не будет прежним, из-за владельца "Призрака", который так хорошо обращался со своими девицами легкого поведения, из-за Сэма Тайлера, спасшего ему жизнь. Он поклялся, что будет постоянно поддерживать отношения с этим человеком, но его решимость пропала, как только он вышел из больницы. Тайлер с семьей переехал в Луизиану, откуда он был родом.

- Шармэн, - сказал он с насмешливой улыбкой, - жизнь - это трагедия, - подмигнул ей.

Она ему тоже.

- Я не стану тратить свое время на заботы о твоем будущем. Уверена, что у тебя все будет хорошо. Почему ты никогда не попросил у меня, а? Не хочу хвастаться, но такая старая женщина, как я, даст сто очков вперед молодым, заставит их покраснеть от стыда. Ведь они не умеют толком подмахивать. Ты должен был остаться со мной, хотя бы на одну ночь.

- Я сыт по горло этим траханием.

Они рассмеялись.

- Будь осторожнее, Шармэн. Я слышал, что в Вегасе не так все гладко.

- Ах, брось. Я работала в Питтсбурге. Там, я думала, только одна тамошняя погода отправит меня на тот свет. И там нет театра. Мне нравятся такие загульные артистические типы вроде тебя, - она потянулась за плащом. Он помог ей одеться. - Веди себя хорошо, Джонни. Иногда ты бываешь говнюком, но ты никогда не обижал наших девчонок, - крепко обняв его, она удалилась, цокая высокими каблучками.

К нему подошла официантка и спросила, не желает ли он повторить. Он решил лучше заказать чашку кофе. Она тут же принесла ее и, наливая молоко, неотрывно глядела на него.

- Ну? - тихо спросил он.

- Ах, простите, - вспыхнула она.

Она была очень миленькой, ей, вероятно, не было и двадцати.

- Мне, вроде, знакомо ваше лицо, только вот не припомню, где я вас видела. Извините.

Она подошла к стойке, надеясь в глубине души, что сюда явится какая-нибудь толпа желающих пообедать. Будет неплохая прибыль. Она ненавидела свою работу, так как бар находился неподалеку от кладбища, и мечтала о другом месте. Позевывая, она отправилась на кухню, чтобы поболтать с поваром.

- Мистер Эллисон? Надеюсь, вы меня помните?

Джонни, подняв голову, взглянул на спрашивающего. Медленно кивнул.

- Конечно, помню - сыщик Брукс, не так ли?

- Очень хорошо. Большинство людей забывают имена через два года. Можно к вам присоединиться?

- Сыщик Брукс, прошу вас не расценивать мои слова как личную обиду, но в последний раз, когда я видел вас, я вам сказал, что не желаю больше видеть вашу очаровательную физиономию. Я не шутил.

Брукс тем не менее сел.

- Всего на минутку.

Это был грузный чернокожий человек около сорока лет, с выступающими скулами, что свидетельствовало о наличии в нем индейской крови в нескольких поколениях его семьи. Это был импозантный человек, может, излишне горделивый, но ему пришлось немало заплатить за свое положение, и гордость помогала ему это перенести. Он не находил себе места, если ему не удавалось завершить расследование так, как он себе это предполагал. Он был назначен следователем по делу об убийстве ножом проститутки по имени Кэнди. Существовал только один надежный свидетель: Джонни Эллисон. Две проститутки, Шармэн и Кошка, под присягой показали, что все клиенты для них на одно лицо. Само собой, он привлек к делу различных специалистов из полицейского состава, один из них был детективом, расследовавшим убийства.

Эти проститутки в один голос заявили, что в ту ночь, когда было совершено убийство, у Кэнди на шее было дешевое ожерелье с медальоном в виде сердечка, которые не были обнаружены впоследствии у нее на теле. Несомненно, и медальон, и актерскую карточку "Эквити", принадлежавшую Эллисону, преступник унес с собой. Это обстоятельство еще сильнее раздражало сыщика. Где-то эти вещественные доказательства, способные выявить убийцу, были спрятаны. Кроме них, у Брукса ничего не было, если не считать двух грязных проституток и Джона Эллисона. Полицейский надеялся, что Эллисон сумеет опознать преступника. Но Эллисон, руководствуясь собственными мотивами, ответил отказом, и Брукс, не имея никаких других ключей к разгадке, периодически посещал Эллисона, покуда тот не исчез с горизонта. Интуитивно он почувствовал, что бывший актер обязательно появится на похоронах. И даже заключил на сей счет пари.