Рабыня для друга

Увы, в реальности море было далеко не по колено. В затылок дышал Влад, намереваясь отобрать её. В который раз Матвей думал о нём с отвращением. А ведь и раньше знал, что он не идеален, но мести захотелось только сейчас. Когда умерла Оля, он и не думал о том, чтобы отомстить, да он даже не винил Влада. Всё как-то больше жалел себя, а сейчас…

Ему захотелось защитить Соню. Возможно, таким образом он пытается предотвратить неизбежное, хотя… Соня гораздо сильнее Оли. Эта девчонка, несмотря на столь юный возраст и неопытность была гораздо сильнее морально и физически. Когда она кричала, у Матвея что-то щемило в груди, потому что понимал причину её криков, осознавал, насколько для неё всё было несладко, всё… не так.

* * *

Проснувшись, ощутила, что сплю не одна. Более того… мужская рука лежит у меня на животе, а в бедро упирается что-то твёрдое. Сама же я прижата к голому телу. Меня обуревала ярость. Нет, это надо же! Когда только успел? Уже хотела огреть его со всей дури хоть рукой, хоть ногой, но вспомнила, что было ночью. Кажется, он сказал, что я кричала, а я… боже… я попросила его остаться.

Но ведь мне и вправду было страшно. Не помнила, что мне снилось, но вспомнила тот леденящий ужас, который испытала, когда поняла, что он оставит меня одну.

— Уже проснулась? — услышала вкрадчивый, слегка хрипловатый голос.

— Да, — тихо ответила, не поворачиваясь. — Можешь… эмм… отпустить меня?

— А я держу?

Только тут осознала, что он, и вправду, не держал меня. Его рука покоилась на моей талии, но не удерживала, а просто обнимала. Идиотка озабоченная!

Уже намеревалась встать, но почувствовала, что он слегка напрягся, удерживая меня.

— Давай поговорим, — тихо шепнул мне на ухо.

— Сейчас? — он что, правда, собирается разговаривать вот так?

— Что в этом такого?

— Эм… — вздохнула, не зная, как ему объяснить своё торможение. — Прости, но…

— Я хочу тебя, — обдал горячим дыханием мою шею.

Резко вскочила с кровати, отошла на несколько шагов и повернулась.

— Ты обещал, что не тронешь меня, — укоризненно посмотрела на него.

— А я и не трогал, — мне кажется, или в его глазах пляшут чёртики? — Ты меня попросила остаться, я остался, ты спала спокойно. Ну да, я хочу тебя, но я ведь не трогал тебя и ничего не делал, разве нет?

Всё так. Крыть было нечем.

— Спасибо, что остался, но…

— Ухожу уже.

Матвей встал и, совершенно не стесняясь приличного бугра в трусах, прошёл мимо, как бы невзначай коснувшись рукой моего бедра. Как только он вышел, я смогла расслабиться. Лавиной на меня обрушилась не только вчерашняя истерика, но и стоны той шлюшки, ублажавшей его.

Почему-то я была уверена в том, что это была девушка лёгкого поведения. Возможно, мне хотелось так думать, но…

А что это, собственно, меняет? Ну, занимался он не с обычной девушкой, а с проституткой, мне что легче от этого? Наверное, в этот момент я поняла, что разделилась. Уже не понимала себя. Не осознавала, что чувствую: злость, радость, раздражение, ярость. Что?

С одной стороны я жутко злилась и в первую очередь на себя, потому что не должна была вчера ТАК реагировать. Нет, на шум, конечно, имела полное право возникать, но на сам процесс. Да мне плевать… должно было быть! Но, увы, не было. Где-то в глубине души скребли кошки хотя бы потому, что я не понимала этого человека. Сегодня он был таким… умиротворённым, спокойным…

Чёрт, да он даже выглядел лет на десять моложе, хотя… я даже не знала, сколько ему. Боже, я и, правда, идиотка!

Вчера он был злым, возбуждающим, настоящее торнадо, сметающее всё на своём пути. Таких сильных и уверенных в себе мужчин я раньше не встречала. Да я даже в отношения ни с кем не вступала, потому что могла с первого раза определить, что нужно тому или иному парню.

Вспомнила Лёшку из параллельного потока. Он напрямую подкатывал, кидал пошлые словечки, делал прямые намёки. Если честно, то всё было более чем понятно. Он хотел затащить меня в койку, пару раз отыметь и забыть не то, что о времени, проведённом вместе, но и о том, как меня зовут.

Тогда мне казалось это таким жутким и неправильным, а сейчас… это уже не было таким страшным. Наверное, после всего, что мне пришлось пережить, жутким уже не будет ничего.

Вспомнила сегодняшнюю ночь. А я-то, дура, наивно полагала, что это изнасилование и несколько дней рабства прошли мимо и не засели в подсознании. Я думала, что вполне неплохо справляюсь, живу дальше и даже спокойно дышу. Мне не приходилось практически ежесекундно вспоминать о произошедшем, вздрагивать от мужских прикосновений. Боже, да я даже не стала фригидной!

Всё, вроде бы, хорошо, вот только в подсознании всё-таки остались воспоминания о боли, отчаянии, страхе, которые я испытала в подвале. Увы, себя и окружающих было обмануть труднее. Легко откинуть насилие на второй, а то и третий план, занимаясь своими делами. Просто не думать о нём днём, когда ты в относительной безопасности.