Рабыня Рейсаура (СИ)

— Что? Ландо? При чем тут… — Она резко выпрямилась. — Ты слышал, что я сказала про Ландо? Все мои слезы, бессонные ночи, мольбы проснуться, а ты приходишь в себя, услышав про старое соперничество? Негодяй! Мерзавец! Клянусь, на этот раз я точно с тобой разведусь!

… Старая Томазина, прибежав на крики Леаноры, застала ее рыдающей на груди у мужа. Дон Ханнерио улыбался, пусть еще слабо и криво, своей самой лихой улыбкой.

***

— Ешьте, вам надо набираться сил, — сказала Рейсаура, протягивая ему на ладони смоченную в вине галету. — Там были еще консервы, но я не могу их открыть.

Ее жест до боли напоминал их последнее свидание. Сможет ли он теперь есть шоколад, не вспоминая о той ночи, что сулила неземное блаженство? Бенисио неловко попытался взять у нее галету рукой, но вышло только хуже. От его прикосновения Рейсаура вздрогнула и уронила кусочек хлебца ему на грудь.

— Ох, — пробормотала она, наклоняясь, чтобы собрать упавшее. — П-прошу прощения, дон Бенисио.

— Рейсаура, прошу вас… — начал он и замолчал. О чем ему ее просить? Не называть его «доном»? Простить за то, что в образе Бенисио он вел себя с ней как последний мерзавец? Не убирать руки с его груди? — Прошу вас, дайте мне объяснить…

— Я знаю все, что мне надо о вас знать, дон Бенисио, — с горячностью возразила она. — Я знаю, что человек, которого я любила, мне угрожал, унижал меня…

— Рейсаура! Это было лишь притворством! Игрой на публику!

— Тогда почему мне больно по-настоящему? — Она сердито достала из коробки еще одну галету, макнула ее в вино и поднесла ему прямо к губам. — Ешьте! Да ешьте же, наконец!

Он с трудом проглотил предложенное. Чувство вины было слишком сильно, и он стал искать спасения в собственной обиде.

— Любили… В прошедшем времени. Впрочем, в вашем письме все сказано прямо, не понимаю, почему я удивляюсь! — зло ответил он. — Как вы могли! После всех ваших признаний, просто так взять и…

— Как я могла? Как я могла написать вам, что донья Леанора предложила мне вариант долгой помолвки, которую в любой момент можно разорвать? Ешьте! Откройте рот! Как я могла подумать, что это может быть выходом из создавшейся ситуации? Как я могла вас предупредить? Просить вашего совета? Не вертитесь!

— Рейсаура…

— Как я могла бояться дона Бенисио? Не вертитесь, а то подавитесь!

— Рейсаура…

— Как я могла…

Он наконец перехватил ее руку, притянул к себе.

— Это не то, что вы написали в письме!

— Я знаю, что я написала, не смейте… извращать мои слова.

— Ваше письмо… В кармане сюртука. Убедитесь сами!

Она достала письмо, начала читать…

— Это не мой почерк! Похож, но не мой!

— Снокейра… — сквозь зубы процедил Бенисио. — Клянусь, я его убью!

Рейсаура вздохнула

— Для этого вам надо сначала поправиться, — мягко сказала она. — Ешьте…

***

— Так не больно? — Рейсаура осторожно провела платком, смоченным в кашасе, по краю раны.

— Нет, — соврал Бенисио.

Рейсаура кивнула. Она была довольна, что рана не воспалилась. Кайло шел на поправку.

— Кайло, — робко начала она, — почему вы… начали освобождать рабов?

Его сердце возликовало. Если он ей расскажет, объяснит свои мотивы, может быть, она перестанет так ненавидеть Бенисио…

— Я… всегда ненавидел рабство, — ответил он. — Считал, что мои родители недостаточно… радикальны. Мало только хорошо обходиться с собственными рабами и иногда давать кому-то вольную, свобода нужна всем! Столько стран живут без этого позора, Рейсаура! Я поездил по миру, я видел, что рабство — это не необходимость.

Он перевел дыхание.

— Не думаю, впрочем, что я пошел бы дальше речей и памфлетов, если бы не Лукас.

— Лукас?

— Я познакомился с ним в Европе. Он местный, примерно возраста моих родителей. У него свои счеты со Снокейрой, что-то давнее… И очень серьезное. Насколько мне известно, Снокейра много лет держал его в темнице… Лукас особенно не распространяется на эту тему. Так или иначе, пока Кайло помогал бежать тем, чье положение было совсем невыносимо, Бенисио втирался в доверие к Снокейре… — В его голосе звучало отчетливое отвращение.

— Бенисио, — начала Рейсаура и осеклась. Потом, словно решившись, продолжила:

— Ваш отец… Что случилось? Ходили слухи…

Бенисио закрыл глаза. К горлу подступил ком.

— Я… Не знаю. Я выстрелил в том направлении… Думал, что увидел чачалку. Я не знал, что отец…

— Шшшш, — прервала его Рейсаура. — Это был несчастный случай.

Бениссио всмотрелся в ее лицо. Оно было печально, но в ее взгляде не было осуждения, отвращения, ненависти… Рейсаура снова дотронулась до раны, и он непроизвольно вздрогнул.

— Простите, — тут же сказала она.

— Когда я был маленький, Маз говорила, что если поцеловать больное место, станет легче.

— Дон Бенисио! — Рейсаура непроизвольно улыбнулась. — Вы уже взрослый человек, а верите в такие россказни!

— В россказни Маз? Как в Священное писание!

Рейсаура наклонилась и осторожно поцеловала его в щеку рядом с порезом.

***

Один из Cavaleiros do Ren пришел на закате. Его лицо было закрыто платком, но голова оставалась обнаженной, и Рейсаура с удивлением заметила, что у него светлые волосы. Она была убеждена, что все Cavaleiros — бывшие рабы…