Рабыня Рейсаура (СИ)

“Будет ли он так же … внимателен, когда ему удастся наконец утолить свою страсть? ‒ с беспокойством думала Рейсаура. ‒ Вдруг он быстро пресытится? Наверняка я покажусь ему слишком неумелой, неловкой… Особенно по сравнению с женщинами, которых он… знал… в Париже и Лондоне!”

До Варикино-до-соль оставалась всего пара дней пути. Они наконец-то были в комнате одни. Рейсаура расположилась в кресле, а Бенисио, словно не выйдя из роли Маттео, продолжал как ни в чем не бывало раскладывать их вещи, зажигать свечи, отпугивающие мошкару. Рейсаура недовольно закусила губу. Внезапно ей пришла в голову идея…

‒ Маттео, ‒ капризным тоном произнесла она, ‒ мне душно.

Тот пошире распахнул окно и принес ей веер. Рейсаура указала подбородком на застежку своего неглиже.

‒ Расстегни.

Бенисио открыл рот.

‒ Я непонятно выразилась? Не стой столбом.

Он смотрел на нее таким странным взглядом, что Рейсаура с ужасом подумала, что зашла слишком далеко, что на его лице вот-вот появятся гнев и отвращение… Но Бенисио ухмыльнулся, опустился на колени у кресла и начал одну за одной расстегивать пуговки, утопающие в пене кружев… Наклонившись к ее уху, он прошептал:

‒ Дорогая, если ты решила довести меня до сердечного приступа, чтобы остаться богатой вдовой, осмеливаюсь напомнить, что сначала нам все-таки надо пожениться.

‒ О! — невинно похлопала ресницами Рейсаура, ‒ Я так и знала, что упустила какую-то мелочь… Но я боюсь, что как только мы поженимся, твоё сердце, милый, тут же перестанет быть таким слабым…

Он открыл рот, чтобы ответить что-нибудь остроумное, но тут его рука коснулась пика ее груди, прикрытой лишь тонкой тканью ночной сорочки, и он забыл все слова. Даже собственное имя.

***

‒ Документы выглядят подлинными, ‒ сказал Хакс. ‒ Но я не эксперт по почерку. Так или иначе, по отдельности документы не вызывают никаких вопросов. Но вместе они друг другу… противоречат. Очевидно, есть какое-то пропущенное звено. К тому же при помощи шантажа, например, можно получить вполне легально выглядящий документ.

Лукас кивнул.

‒ Ваш батюшка вел дела со Снокейрой?

‒ Наверняка, ‒ брезгливо ответил Хакс. ‒ Думаете, я найду у него что-то интересное? Мммм… стоит попробовать.

В кабинете отца Хакс быстро наткнулся на закрытый на ключ ящик стола. Поддел замок ножом. Взял пачку писем, перевязанную лентой. Открыл одно, начал читать: «Лукас, любовь моя. Я знаю, что давно потеряла право так тебя называть, но ведь ты все равно никогда не прочитаешь это письмо… Да, я предательница. Был ли у меня выбор? Возможно. Но тогда мне казалось, что нет. Что подчиниться шантажу Снокейры, заманить тебя в ловушку, выйти замуж за другого ‒ это мой единственный шанс наконец похоронить грехи прошлого. Единственный шанс защитить моего сына. Нашего сына, любовь моя…»

Хакс с тяжело бьющимся перевернул листок. Он узнал почерк матери, но ему надо было убедиться, увидеть ее подпись… “Навеки твоя, Мара”.

***Рейсаура мечтательно смотрела в окно. О чем она думала? Хотел бы он знать. О вчерашних ласках? Бенисио, во всяком случае, едва ли мог сосредоточиться на чем-то еще. Он подошел к ней и, убедившись, что их никто не видит, поцеловал ее в макушку. Рейсаура, улыбаясь, подняла на него взгляд.

— О чем ты думаешь?

‒ Так, глупые мечтания. Ты будешь смеяться.

‒ И все же? Ты знаешь, что можешь обо всем мне рассказать… Даже если ты мечтаешь о том, чтобы полететь на Луну или двигать камни силой мысли.

‒ Я… Представляла, что я Cavaliero do Ren, ‒ наконец призналась Рейсаура. ‒ Ты удивлен.

‒ Немного.

Удивлен и… очарован?

‒ Я знаю, что это глупо, что в женщинах ценят их слабость, мягкость… Покорность…

Он, безусловно, весьма ценил ее… покорность, но и те моменты, когда она показывала силу и властность, волновали его не меньше. Он представил ее в маске, представил, как они скачут ночью по лесу после удачного налета, как упоение схватки сменяется упоением любви, как он скользит губами по ее шее, пахнущей порохом и потом … Нет, в этой идее определенно что-то было! Не зная о том, какое опасное направление приняли его мысли, Рейсаура продолжала.

‒ Просто… Мне иногда снятся кошмары. Как Снокейра меня хватает и тащит за собой, я ничего не могу сделать, хотя он уже слабый старик. Если бы на моем месте оказалась Фазмерия, она бы просто открутила ему голову, и все.

‒ Я смогу тебя защитить.

Рейсаура покачала головой.

— Я знаю. Но…

‒ У меня есть идея, ‒ сказал он, еще до конца не изгнав из головы пленительные образы разгоряченного тела своей боевой подруги. ‒ Тебе нужен учитель.

***

‒ Вам удалось что-то найти? — спросил Лукас.

‒ О да. Даже больше, чем хотел бы.

Его тон ‒ горький и самоуничижительный ‒ не ускользнул от собеседника.

‒ Расскажете?

“Почему бы и нет,” ‒ подумал Хакс. Ему срочно надо было to vent, а проклятый Соло, как назло, развлекался где-то в лесах со своей sweetheart… К тому же, обсуждение бумаг Снокейры делало их с Лукасом в каком-то смысле сообщниками.