Рабыня Смерти

Отражая попытки мальчишки одержать верх любой ценой, он терял терпение. Драгоценное время утекало. Чем дольше продолжался их танец смерти, тем дальше уплывала в мир забвения Александра, теряясь там навсегда. Он знал, что может мучить мальчишку бесконечно долго, заставив платить за все сотворенное. Только получить удовольствие от затяжного боя, не получалось. Вмешавшись в ход священного ритуала, Кронид не оставил себе ни единого шанса на спасение. Зная, что Князь превосходит его мощью, понимал, что сразить его может только хитрость. До этой битвы им ни разу не довелось пересечься на поле боя. Понимая, что это его единственный и последний шанс сразить первородного демона, пустил в ход все ресурсы. Но и тут он просчитался, забыв о тысячелетнем опыте и размере могущества противника.

Материализовавшись перед входом в священную гору Создателей, Ваал крепко удерживал Кронида за шею.

— Ты — зарвавшийся щенок, — прошипел Князь, наконец-то выплескивая ярость, сдерживаемую на протяжении всей битвы. — Своей непомерной гордыней, ты уничтожил не только Инфериатос, но и все сотворенные Создателями миры. Кто дал тебе право думать, что ты в силах удержать подобную силу в руках, даже не зная её истоков? — глаза Князя медленно чернели. Тьма, идущая из самой сущности повелителя, расползалась от зрачков, скрадывая радужку и белок.

— Никогда тьмой не будет править тот, кто не в силах контролировать её в себе! — повернул крылатого демона лицом к себе.

Замахнувшись кинжалом, Кронид попытался нанести удар по врагу, но его рука замерла в воздухе, удерживаемая невидимой силой.

— Никогда! — повторил Ваал.

Зловещая ухмылка искривила губы Князя. Кожа его пошла волнами. Сущность пришла в движение, деформируя лицо и тело Ваала. Выпуская наружу тьму, он стремительно терял человеческие очертания. Чернота расползалась из его глаз, захватывая лицо и шею, покрывая Князя полностью. Вырываясь из плоти Ваала, сущность будто разрывала его изнутри, пытаясь растянуть кожу. Очертания Князя размылись. Он переставал быть цельным субъектом. Граница между ним и чернотой вокруг терялась, превращаясь в энергию с отголосками очертаний мужского тела. В разные стороны от него расплывались темные шевелящиеся полупрозрачные лоскуты. Теперь на Кронида смотрела сама бездна, затягивая его в себя. Паря над землей, бездна липким щупальцем не выпускала небесного демона, заглядывая в самые глубины его покалеченной и изуродованной души. Но тьму, вырвавшуюся на свободу из тела Ваала, не заботили причины и мотивы противника. Единственное, что все ещё сближало пропасть с первородным демоном, это боль от потери девчонки, без которой все остальное теряло смысл.

Ужас заполнил Кронида, вытесняя все прочие чувства и мысли из головы. Намереваясь стать наместником тьмы, он не представлял, как с ней бороться. И теперь, столкнувшись с ней лицом к лицу, не мог даже думать от страха. Он чувствовал, как сущность Князя пробирается к нему в душу, отрывая её от него.

— Хотел, чтобы меня забрало забвение? — прогремел низкий, охватывающий все вокруг голос тьмы, громом разлетевшись по округе.

В этот момент Крониду показалось, что воздух стал ещё тяжелее, а небо почернело до самого горизонта. Вдали все ещё слышался шум боя, но все это было словно с кем-то другим, никогда его не касаясь. Теперь для него существовал лишь пронизывающий до глубины сознания страх.

— Ты отправишься туда со мной! — крикнул Князь, сильнее обхватывая Кронида и перемещая их в священный зал.

Густой белый туман окружил их со всех сторон, вырывая сущность Кронида из тела и унося с собой. Наблюдая за тем, как виновник главного провала его жизни исчезает во мгле, забывая себя и всё, что когда-либо знал, Ваал сделал шаг вперед. Отцепляясь от мира, где он царь и бог, Князь позволил тьме плыть по белой дымке, переплетаясь с её перьями. Забвение пыталось побороть его, жаля сущность и отравляя воспоминания, но черная бездна поглощала все нападки. Ему нужно найти Александру, украденную ядовитым туманом. Ничто и никто не волновало бездну, как душа, пробудившая в ней свет. Упустив девчонку во время ритуала, Ваал знал, что не может отправиться следом за ней в привычном обличье, не позволив истинной сущности выйти на поверхность. Лишь накормив её смертями и злостью, он мог попробовать достать девчонку из мира, откуда никому не суждено вернуться обратно. Но тьма, лишенная чувств, поглощала все, и ничто не могло подчинить её себе.

Князь проплывал по кусающим перьям, натыкаясь на потерянные души. Οни безвольно болтались в тумане, словно воздушные шарики, наполненные пустотой. Высматривая среди бывших когда-то сущностями единственную необходимую, он видел лишь одинаковые бесполезные оболочки, плывущие без цели и направления. Они поддавались течению тумана, становясь его частью.