Ради любви

Мама обняла ее:

— Бог ответил на твои молитвы, Анджела. Но не так, как ты хотела, и потому ты его не услышала. Настало время слушать.

Анджи неожиданно проснулась. Ее щеки были прохладными от слез. Ей снова приснился ребенок. Они с Конланом стояли на разных берегах. Между ними, на поверхности воды, качался детский розовый «конвертик». Он медленно уплывал все дальше, пока не исчез из виду.

Этот сон снился ей много лет подряд, пока они с мужем ходили от одного врача к другому. За восемь лет она трижды беременела. Две беременности кончились выкидышем, в третий раз она родила дочь Софию, прожившую несколько коротких дней. На этом все кончилось. Ни у нее, ни у Конлана не было сил пытаться еще раз.

Она отодвинулась от мужа, схватила розовый халатик и выбежала из спальни. В темном холле по стенам висели семейные фотографии. Пять поколений Десариа и Малоунов.

Анджи медленно спустилась по лестнице в пустую комнату для гостей. Когда она вошла, ее пальцы дрожали. Она включила свет и закрыла за собой дверь.

В первый раз она закрыла дверь этой комнаты много лет назад, после того как они решились на усыновление.

«У нас есть ребенок, миссис Малоун. Мать, подросток, выбрала вас с Конланом. Приезжайте».

Когда они с Конланом увидели Сару Деккер, все трое сразу ощутили взаимную симпатию. «Мы будем любить твоего ребенка», — пообещала Анджи девушке.

Шесть чудесных месяцев Анджи с Конланом не думали о том, чтобы зачать ребенка. Они снова полюбили друг друга. В доме появилась надежда. Они приглашали в гости родственников. Поселили Сару у себя и вместе с ней переживали все, что с ней происходило. За две недели до родов Сара и Анджи украсили комнату. Небесно-голубые стены и потолок с пухлыми белыми облачками. Белая деревянная загородка, увитая яркими цветами.

В день родов Анджи и Конлан сидели у телефона, прижавшись друг к другу и держась за руки. Услыхав о рождении ребенка, они заплакали от счастья, до них не сразу дошел смысл дальнейших слов. Даже теперь Анджи помнит только обрывки разговора.

«Очень жаль… передумала… оставит ребенка…»

Больше года они не открывали дверь детской, дверь храма своей мечты. Перестали ходить по врачам. Потом, каким-то чудом, Анджи снова забеременела. Когда она была на пятом месяце, они решились вновь наполнить эту комнату мечтами. Лучше бы они этого не делали.

Она подошла к шкафу, вытащила оттуда большую картонную коробку и стала одну за другой перебирать хранившиеся там вещи, стараясь не предаваться воспоминаниям.

— Эй!

Она даже не слышала, как распахнулась дверь и в комнате появился Конлан.

Она понимала, что все это должно ему казаться очень странным. Его жена сидит посреди комнаты рядом с большой картонной коробкой, в которой хранятся детские вещи: ночник в виде Винни-Пуха, картинка с Аладдином в рамке, детские книжки. Анджи повернулась и посмотрела на Конлана.

— Я просто схожу с ума, — только и смогла произнести она.

Он сел рядом.

Ей хотелось, чтобы он заговорил, но он просто сидел и смотрел на нее, как животное, которое приспособилось к опасному окружению, научившись вести себя тихо. В промежутке между приемом таблеток от бесплодия и крушением надежд ее эмоции были непредсказуемы.

— Я забыла о нас, — сказала она.

— Нас уже нет, Анджи.

Наконец-то. Один из них решился это сказать.

— Я знаю.

— Я тоже хотел ребенка.

Она сглотнула, стараясь сдержать слезы. Она забыла, что в последние годы Конлан мечтал стать отцом не меньше, чем она мечтала стать матерью. Она настолько погрузилась в собственное горе, что не принимала в расчет его чувства.

— Прости, — сказала она.

Он обнял ее и поцеловал. Так он не целовал ее давно. Они долго сидели, прильнув друг к другу.

Она сожалела о том, что ей недостаточно было его любви. Желание иметь ребенка захлестнуло ее, подобно могучему приливу, в котором утонули они оба.

— Я любила тебя…

— Я знаю.

Позже ночью, когда Анджи лежала одна в кровати, она попыталась вспомнить слова, которые они сказали друг другу в последний день их любви. Но ей вспомнился только запах детской присыпки и звук его голоса, когда он с ней прощался.

Глава 2

Удивительно, как много времени уходит на то, чтобы разрушить жизнь. Когда Анджи и Конлан решили разойтись, на первом плане оказались детали. Как разделить неделимые вещи вроде дома, машины и сердца? К концу сентября все было кончено.

Ее дом — нет, теперь это дом Петерсонов — был пуст. Вместо спален, дизайнерской гостиной и отделанной гранитом кухни она получила внушительную сумму денег в банке и склад, наполненный мебелью. Анджи сидела на ступеньке камина и глядела на блестящие деревянные полы.

Когда они с Конланом поселились в этом доме, пол был покрыт голубым ковром. Дерево, сказали они друг другу, улыбаясь. Дети портят ковры. Это было так давно…

В дверь позвонили.

Анджи напряглась. Сегодня Кон не собирался приходить.

Она встала и открыла дверь. У входа, прячась от дождя, стояли, прижавшись друг к другу, мама, Мира и Ливви. Они пытались улыбаться.

— В такие дни, — сказала мама, — семья должна быть вместе.