Ради милости короля

– Я устал брести по трясине. Лонгчамп не проявлял благородства и изрыгал угрозы, даже сдавая ключи де Кутансу. Хотя он лишился власти, а его замки перейдут в чужие руки в самое ближайшее время, это еще не значит, что с ним покончено… Далеко не покончено. Как бы он ни поступал с другими, его верность королю нерушима, а Ричард ценит эту черту в людях превыше всего. – Роджер потер лицо свободной рукой. – Сегодняшний день будет иметь последствия для обеих сторон. Иоанн увидел своего главного соперника за власть поверженным и пыжится, словно петух на навозной куче. Я же застрял посередине… а значит, до сих пор пребываю в трясине.

Снаружи донеслись звуки возобновившейся игры в мяч и властный голос Мари:

– Я, я!

– Ричард вернул мне графство не просто так, – продолжил Роджер. – Не от большой любви и не для того, чтобы рассчитаться с долгами и восстановить справедливость. Что бы ни делали другие, я должен скакать прямо. Такова моя доля.

От гордости за своего мужчину у Иды перехватило горло, но она также испытывала страх и возмущение. Они так мало времени проводят вместе, и дел всегда невпроворот.

– Вот бы и другие поступали так же, – заметила она.

– Воистину, но вряд ли, – тяжело вздохнул он. – Теперь мой долг – отправиться в Херефорд по приказу юстициариев, хотя официально я буду удерживать его от имени Лонгчампа.

– Я уже собираю вещи, – ответила Ида. – Когда выезжаем?

– Я обещал, что отправлюсь, как только поем. До Херефорда четыре дня езды – три, если гнать коней, но, разумеется, без обоза. Обоз пойдет следом. Я хочу, чтобы вы с детьми поехали во Фрамлингем, а я присоединюсь к вам при первой возможности.

– Не в Херефорд? – У нее сжалось сердце.

– Я не знаю, что найду, когда доберусь до места, – покачал он головой. – Если кастелян Лонгчампа откажется открыть ворота или передать замок, мне придется его осаждать. Я не хочу, чтобы вы присутствовали при этом. Во Фрамлингеме вы с детьми будете в безопасности, вдали от невзгод.

Ида испытала разочарование при мысли об очередной разлуке с мужем. Каменщики и плотники продолжат усердно строить новые башни и жилые здания. Нигде не будет покоя от их молотков и стамесок, от стука, пыли и шума. И в то время как Роджеру не придется беспокоиться о ней и детях, ей все же придется беспокоиться о нем, притом издали.

Должно быть, на лице Иды что-то отразилось, потому что Роджер приложил руку к ее щеке и быстро поцеловал:

– Это ненадолго, обещаю. Я назначу надежного заместителя, но сначала нужно все увидеть своими глазами.

Ида понимающе кивнула, но почувствовала себя брошенной. По крайней мере, подумала она, будет время запастись тканями и нитками перед отъездом в Норфолк, а там она продолжит переделывать зал и спальню в соответствии со своим вкусом. Но это недостаточная компенсация за то, что новую обстановку увидят только она и дети. Зная, что Роджер прав насчет Херефорда, она решительно отвергла жалость к себе, но разочарование осталось.

Глава 30

Ипсуич, март 1193 года

Роджер стоял с Александром, начальником гавани, и наблюдал, как моряки снимают мачту со стоящего на якоре корабля. Был прилив, и солоноватая вода устья билась о сваи причала. Дул ветер, дождь брызгал в лицо, влажный воздух пах морем. Солнце уже почти село, но небо на западе было мутного синевато-серого цвета. Роджер держал в руке мятый кусок пергамента, а массивное золотое кольцо, сопровождавшее письмо, он надел на средний палец, чтобы не потерять.

– Приведите его.

Александр кивнул, повернулся и щелкнул пальцами сержанту, который отправился исполнять поручение.

Роджер взялся за переносицу и подавил вздох. Он очень устал, прибыв из Херефорда ближе к вечеру. Вести от Александра заставили отправиться прямо на пристань; зад еще побаливал от седла, а чулки пахли взмыленной лошадью. Ни отдыха, ни покоя. Если верить письму, страна находится на грани хаоса.

Вернувшись из Крестового похода, Ричард отправился домой по суше, и в Австрии его пленил герцог, с которым он поссорился во время кампании. Герцог Леопольд передал пленника немецкому императору Генриху, у которого также были политические причины держать Ричарда под замком. Ввиду заточения брата Иоанн решил стать королем, а юстициарии, королева Алиенора и оставшиеся верными Ричарду люди пытались ему помешать. Роджер взглянул на перстень, украшенный двумя рубинами и сапфиром, который он видел на пальце графа Мортена в день коронации Ричарда. Какая ирония, что оно используется при попытке свергнуть Ричарда! Иоанну пришлось бы по вкусу это украшение.

Вернулся сержант с двумя товарищами, которые тащили покрытого синяками и кровью мужчину со связанными за спиной крепким морским канатом руками.

– Парень сел на корабль в Сент-Омере, – сообщил Александр. – Капитан обыскал его вещи, пока тот спал, нашел письмо и кольцо и решил, что вы захотите их увидеть.

– Отличная работа. – Роджер протянул Александру кошелек с серебром. – Проследите, чтобы капитан получил вознаграждение за свое усердие.

– Да, милорд.