Ради смеха, или Кадидат индустриальных наук

Вслед за этим оторопевших граждан окутал синеватый дымок из выхлопной трубы «Москвича» последней модели, и Вано Саркисяна не стало. Хорошо, когда инженер встает к станку, не менее приятно, когда агроном ведет комбайн, и очень плохо, когда директор Саркисян сам спускается в колодец. Потому что из колодца Вано Саркисян имеет привычку мстить.

Приходит он однажды на работу, снимает трубку, а телефон молчит.

— Отключили, товарищ Саркисян, — докладывают ему, — за неуплату.

— Что-о? Ну, они еще пожалеют об этом. И попляшут. Он садится в машину — и к колодцу. Распахивает крышку и, ругаясь, как простой сантехник, получивший производственную травму, директор приступает к акту мести. Думаете, он посадил на холодную воду работников городской телефонной сети? И не подумал. Много ли проку с сошкой связываться? На уличный обогрев В. Саркисян перевел работников Министерства связи: мол, знай наших! И в министерстве жалели, что кто-то зачем-то отключил грозному директору телефон. Жалели, ну и, само собой, плясали: холодно ведь.

— Дорогой Вана, мы ни при чем тут, поверьте, — увещевали его.

— То есть как пи при чем?! А кто при чем? Ему пояснили: абонентный отдел станции.

— Ай-я-яй!! — искренне расстроился Саркисян. — Простите, милые. Обмишурился я малость: не в тот колодец нырнул.

Ах, если бы Вано Саркисян мстил только телефонистам! Но нет. Воюет он с половиной города. Саркисян, чтобы не тратить слов попусту, и ругательство-то свое собственное придумал. Автобаза не прислала машину? Саркисян снимает трубку и звонит директору.

— Идите в баню, — заявляет он.

На другой стороне провода кто-то икает.

— Простите, не понял…

— В баню, говорю, идите!

Таинственный смысл этих слов раскрывается, когда работники автобазы возвращаются домой. Горячей воды нет, помыться негде. Делать нечего, приходится топать в баню. Па другой день Саркисяну в срочном порядке доставляются письменные извинения и грузовики.

Министерство финансов не утверждает штатное расписание? Снова загадочный звонок: «Идите в баню!»

Словом, нашему Вано ничего не стоит взять измором любую организацию. Увещевать лихого администратора бесполезно. Как-то на совещании старший инженер-инспектор Клавдия Сазонова попыталась урезонить не в меру мстительного директора. Саркисян критику воспринял весьма своеобразно: он согласно кивнул головой, улыбнулся и, задумчивый, склонился над своим столом.

— Где вы живете? — мягко поинтересовался он.

— У пас печное отопление, — без боязни ответила инженер.

— Какая жалость! — искренне расстроился директор. — Но ладно, что-нибудь придумаем.

И придумал. После совещания он зачитал приказ: «За влезание не в свои дела К. Сазоновой объявить строгий выговор». С приветом, Саркисян, дескать! После этого охотников приструнить директора явно поубавилось. Зато увеличилось число специалистов, пожелавших навсегда распрощаться с Саркисяном. «По собственному желанию», не своему, конечно, а Саркисяна, с работы ушли старший диспетчер, мастер цеха, начальник отдела, председатель местного комитета и многие, многие другие.

Представьте картину. Сослуживец заходит в кабинет директора, мнется у дверей. В общем-то ему не хочется бросать работу, он рассчитывает, что сейчас по-доброму объяснится с директором и не надо будет подавать заявление об уходе.

— Явился — не запылился, — рубит директор. — Я не вызывал.

— Я хочу сказать…

— Когда вызову, тогда и скажешь.

— В таком случае я хочу подать заявление.

— Заявление? — оживляется Вано. — Давай почитаем. Директор в предвкушении удовольствия потирает руки.

— Ага, я, значит, груб, — резюмирует Саркисян, — зазнался, не образован. И это все? Разрешите спросить: кто здесь директор?

— К сожалению, вы.

— Прекрасно! — Он нажимает кнопку и объявляет появившейся секретарше — Напишите приказ: за грубость, зазнайство, необразованность… Как фамилия? Ага, инженера А. И. Елкина уволить. С сегодняшнего дня.

— Я буду жаловаться!

Ваио Саркисян брезгливо морщится.

— Фи, какой глупый! А еще инженер.

Что тут скажешь! Увы, есть еще чинуши, про которых сказано: «Своя рука — владыка». Саркисян — редкий индивидуум этой категории. Никто из сотрудников не знает, что он сделает в следующую минуту: даст премию или уволит, согласится с разумным предложением или унизит. Чего, например, стоит один образчик эпистолярного жанра, принадлежащий перу Саркисяна!

Главный инженер тепловых сетей А. Кролов обратился к Саркисяну с письмом, в котором пишет, что, по-видимому, не стоит промывать трубы простой водой, ибо сеть засоряется. Письмо как письмо. Но появляется резолюция: «Пошлите его подальше с его рассуждениями… Не сети будут занесены песком, а его мозги, видимо, засорены, по чем, не знаю, а только догадываюсь. Саркисян».

Нечего сказать, посоветовались инженеры! Ну, а жители города подчас оказываются в роли потерпевшего, того самого, когда двое дерутся, а у третьего чуб трещит.