Ради тебя

— Ну-с, приступим, — одышливо провозгласил нотариус, не без труда пропихивая пухлый зад между ручек кресла. — Для начала хочу сообщить всем собравшимся: данное завещание написано полтора года назад, то есть прежде, чем у господина Крайта начались проблемы с… эм!.. здоровьем.

— Прежде чем он начал терять рассудок и впал в детство, — брюзгливо перебил его адвокат. — Называйте вещи своими именами, вы же юрист, а не благородная дама. Прошу прощения, госпожа Арьере.

— Ничего-ничего, моё происхождение благородным сложно назвать, — заверила Тиль, поёжившись.

Ей казалось: сборище в старом кабинете отдаёт чем-то не очень приличным. Хотя, что может быть приличного в завещании? Как ни крути, а это остаётся дележом того, что от покойника осталось.

— Как положено, начнём с особых распоряжений о судьбе спирита[3] господина Крайта, — нотариус веером разложил перед собой бумаги, плотоядно ладошки потёр. — Итак, согласно последней воле завещателя, после его смерти принадлежащий господину Крайту спирит не должен и не может использоваться ни для каких целей, как и храниться после оглашения завещания.

— Я считаю этот пункт не имеющим силы, — снова встрял адвокат, — потому как не представляю машину, управляемую спиритом, пускающим слюни.

— И что вы предлагаете? — опешил нотариус.

— Отпустить в Небо, — пожал костлявыми плечами юрист.

— Но позвольте, я это и собирался сделать!

— Так надо говорить прямо, а не мяться!

— Господа, — подал голос Карт. — Мне кажется, здесь никто не возражает против такого решения. Господин танатолог, спирит Крайта при вас?

— Естественно, — мужчина в мантии с вышитой виноградной гроздью на груди, подошёл к столу, выложил маленький молочно-белесый шарик. Стеклянный, кажется, мячик чуть размывался, подрагивал, будто плавал в жарком мареве. Хотя, вполне возможно, это просто слишком яркий солнечный свет шутки шутил. — Все согласны с процедурой?

— Под протокол, под протокол, — зачастил адвокат.

— Конечно, мне проблемы не нужны — фыркнул танатолог и сжал шарик в ладони, смял. — Да прибудешь ты в Свете, да примет тебя Небо.

— Да примет тебя Небо, — сложив ладони лодочкой, вслед за остальными повторила Тиль.

Никакого облегчения она не чувствовала, горечи тоже. В принципе, эмоции вообще отсутствовали. С господином Крайтом она простилась, когда поняла: прежним ему уже никогда не стать, а в постели лежит, дотлевающая оболочка умного, хитрого, ехидного и безгранично любимого дяди Берри.

Танатолог поднял руку, продемонстрировав собравшимся ладонь с абсолютно прозрачным мячиком.

— На этом моя работа закончена, — не без пафоса провозгласил Ловец спиритов. — Всего хорошего, господа.

— А мы продолжим, — дождавшись, когда за красной мантией дверь закроется, объявил нотариус. — Идём по пунктам. «Моему камердинеру за долгие годы верной и безупречной службы я оставляю сумму в размере…».

Тиль потёрла ноющий висок и, заметив, что Карт, не стесняясь и не собираясь этого скрывать, наблюдает за ней, отдёрнула руку — нервно, даже, пожалуй, чересчур нервно.

— На этом всё! — провозгласил нотариус, прихлопнув ладонью по столу.

— Как всё? — адвокат от изумления даже привстал. — А основная масса наследования? Она кому достанется? Вот же, у вас тут список: движимое и недвижимое имущество, счета, акции, векселя. Как это всё?

— А вот так, всё! — Тиль примерещилось, что нотариус едва удержался, чтобы язык не показать. — Больше никаких распоряжений покойный не оставил.

— Ну здравствуй, Вечная Ночь! — взвился адвокат. — У господина Крайта осталось как минимум два наследника: первой очереди — Карт Крайт, вот он, извольте посмотреть, у окна торчит. И второй очереди — внучатая племянница, госпожа Арьере.

— Внучатая кто? — уточнил Карт, бровь приподняв.

— Внучка его сестры. В смысле, сестры вашего дяди. То есть, внучка сестры покойного Крайта, — отмахнулся юрист. — Я требую, чтобы всё было по закону. Требую, слышите? Если нет распоряжений почившего, значит, я буду рекомендовать наследникам подавать иск…

— Кому из наследников будете предлагать? — елейно улыбнулся нотариус.

— Конечно, госпоже Арьере, так как по закону имущество переходит к племяннику, как наследнику первой очереди. А госпожа остаётся на бобах!

— А вы, дорогой мой, остаётесь без гонорара, — разулыбался нотариус. — Потому что вот тут у нас имеется бумажка, собственноручно подписанная господином Картом Крайтом. А в бумажке этой чёрным по белому обозначен отказ от своей доли наследования в пользу госпожи Арьере.

— Что? — отмерла Тиль. — Какой отказ?

— Вот и я говорю, какой отказ? — оживился адвокат. — Бумажке-то сколько лет?

— Но она действительна!

— А завещание огласили только сегодня, значит…

— Документ имеет закону силу!..

— Тут мы ещё посмотрим! В любом суде будет несложно доказать, что!..

— Это твои деньги и твой дом, — сказал Карт. И негромко, в общем-то, сказал, да и стоял он далековато, только Тиль всё равно услышала.

— Я не согласна, — почему-то тоже почти шёпотом отозвалась Тильда и головой помотала.

— Они твои, — повторил Крайт.