Ради тебя дышу

– Я не могу бросить усадьбу. Это мой дом, – сказала она. – Теперь я вменяю вам в обязанность рассказать на местах о случившемся, и пусть каждый сам примет решение. Желающих покинуть Щедрые Низины жду вечером в кабинете, чтобы рассчитать. Никто из них не должен быть осужден. Это всё.

– Это и наш дом, госпожа, – ответил еще один помощник, сэр Годриан. Он отвечал за снабжение поместья продуктами, возделывание и выращивание овощей и фруктов, уход за животными и работу крестьян. – Я доведу сведения до моих подчиненных о ситуации, но сам не сдвинусь с места.

– Как и все мы, – подхватил сэр Пэйтон, смотритель дома и всех хозяйственных построек.

– Благодарю вас, – Берни смахнула слезы.

Её всегда поражала и вдохновляла верность всех этих людей. Именно благодаря им Щедрые Низины и стали такими, какие есть – богатые, сплоченные и сильные. Именно такие люди – опора справедливого и сильного хозяина.

– Бернадетта! – раздался в открытое окно кабинета требовательный голос Стеллана. – Иди немедленно сюда!

– Прошу простить меня, господа. Я вынуждена покинуть вас. Что делать, вы знаете.

Они понимающе кивнули и отправились с поручением госпожи на свои места. Берни постояла еще секунду на ставшем ужасно ледяном воздухе и пошла в кабинет отца. Там царил жуткий кавардак – Стеллан перевернул всё. Цель погрома стала ей ясна, пока она шла мимо кресла, на котором лежал большой раскрытый саквояж, доверху забитый ценными вещицами, золотыми статуэтками, серебряной посудой и столовыми приборами. Берни села за стол, тяжко вздохнула, и устало потерла виски. Так он еще и грабитель! Если не сказать – мародер! Вот, что ждало бы её родовое гнездо – разграбление, опустошение, разорение и запустение. И в этот миг в голове Берни начала пульсировать болезненная и тоскливая мысль: пусть лучше фламийцы спалят тут всё дотла, чем Стеллан и его мамаша – эти проклятые и безнаказанные убийцы останутся жить в имении, пользоваться его дарами и высасывать из всего здешнего люда соки. Пусть катятся на все четыре стороны, а она смиренно примет свою судьбу.

– Так что тебе нужно от меня? – спросила она, чувствуя себя ужасно измотанной.

– Деньги! Нам с матерью нужны деньги! – без обиняков заявил он, продолжая рыскать по кабинету.

– Кто бы сомневался, – брезгливо глядя на сводного брата, сказала она.

А когда он схватился на ручку двери, ведущей в библиотеку, девушка сказала:

– Туда даже не смей совать свой нос. Держи.

С этими словами она повернулась в сторону сейфа, крутанула ключ и, открыв дверцу, кинула в руки Стеллана сначала один, а потом другой увесистый мешочек с золотыми монетами.

Он бросил их в свой саквояж, закрыл его и оглянулся, словно ожидал еще чего-то.

– Что? – спросила Берни.

– Ну, вот настало время, когда и тебе нужна моя помощь, – ехидно осклабился Стеллан.

– О чем ты? – спросила она.

– Так ты не едешь с нами? Ты хочешь остаться?

– Не еду. И я не хочу остаться, а остаюсь, – ответила она.

Стеллан посмотрел на неё, как умалишенную.

– Ты еще большая дура, чем я мог вообразить.

– Ни тебе, ни твоей матери не понять. Здесь вы – пришлые люди. А для меня всё это – земли моих предков, – отчеканила она.

– Громкие слова и пустые сантименты. Они погубят тебя. Так что мое предложение еще в силе.

– Убирайся, – злобно прошипела она ему вслед.

Невидящим взором Бернадетта оглядела разоренный кабинет отца и на ощупь закрыла сейф. На глаза ей попалась очередная стопка векселей Стеллана. С ненавистью скомкав листы, девушка швырнула их в один из ящиков стола, куда следом полетел ключ от сейфа. Поставив локти на стол, она прижала горящий лоб к сцепленным в замок пальцам.

Теперь им осталось одно – ждать.

Глава 3

Эта война оказалась самой короткой в истории Залимана и Альдэрии, по итогам которой обе страны потеряли независимость. Оба королевских семейства были низложены, лишены всех привилегий и свободы. Теперь правитель Мартанэса делил земли Залимана, лишал ответственных постов власть имущих залиманцев и крайне круто решал участь побежденного народа страны-агрессора.

Стоя в центре зала своего уже бывшего дворца, бывший король Альдэрии смотрел на свои руки и вспоминал о причине, по которой завязалась война. Если бы он знал правду с самого начала, то возможно рискнул бы из союзника Залимана превратиться в его врага. Тогда не стоять ему здесь, окруженным конвоем фламийцев и не видеть как их король или как они обращались к нему – Верховный Лорд Алисдэйр – кроит его страну, рассматривая на столе её объемную карту, с изображением типа местности, рек, озер, центров графств и всех имений.

Ох, если бы только он мог знать тогда, какую непоправимую глупость совершил молодой залиманский принц. Его скудоумие дорого обошлось не только ему, но еще и двум государствам. Он итак слыл в народе взбалмошным, заносчивым, наглым, верящим в свою неограниченную власть и вечную безнаказанность. А тут такое!