Ради тебя (СИ)

— Он изменился внешне. Он стал неузнаваем для тех, кто когда-то знал его как Теа. Именно после коронации Тиффин и появился на пороге Собора Света молодой мужчина по имени Астера. Он шёл к своей цели. Был рядом с любимой им Тиффин. И он ненавидит тебя, мой король, я уверен, потому что не смог простить тебе смерти возлюбленной. Он винит в ее гибели тебя. Но тогда ему пришлось смириться, а потом… В его крови больше эльфийской составляющей. А эльфы — для них слияние душ одно на все времена. И не важно, рядом ли возлюбленная или нет. Тиранда не просто так тысячи лет ждала Малфуриона из Изумрудного сна. Астера считает, что ты должен был быть верен памяти Тиффин… А у тебя появилась Лейна, она — твое предательство любви.

— А Андуин?

— Я уверен теперь, что Андуин не должен был пострадать. Он — часть его Тиффин.

— Но как же демоны?

— Астера — сильнейший жрец, его паства огромна. А перебежчиков везде хватало. Нам нашептали, что Таллок хочет перейти под наше покровительство. Но я уверен, что это была лишь уловка. Скорее всего, город уже готов был поклониться демонам. А так, Крестису преподнесли еще и дар — королеву.

Кадгар встал.

— Мы всегда ищем причины в желании править, во власти, потому что это повод для предательства, ставший нам уже привычным. Но никто не рассматривал такой вариант, как любовь.

— Как же должно быть он ненавидит меня… — глухо произнес король.

Глава 27 Кто мы?

— Согласись, вино сейчас совсем не то, что раньше.

— Джайна, — как и положено мужчине, когда входит женщина, Кадгар встал, опустив кубок на стол, как и положено — поклонился властительнице ныне погибшего Терамора, как и положено влюбленному мужчину, среди сотен запахов мгновенно различил ее.

Тонкие пальцы магини коснулись руки Верховного мага, заставив последнего зажмуриться на мгновение. То была не боль, но очередная попытка отказать себе в удовольствии ощущать ее тепло, и она с треском провалилась. Сознаться себе, что он слаб, Кадгару было гораздо проще, нежели пытаться совладать с собственным телом.

Маг давно уже сражался с неизвестной болезнью. Хотя, почему неизвестной. Давно когда-то он уже переболел ею, но сейчас, в его годы и с его опытом… Это даже смешно! Однако, увещевания не помогали. Логика и разум отступали на второй план, когда рядом появлялась безумно противоречивая и оттого еще более привлекательная властительница его тайных дум.

И, пожалуй, здесь и сейчас он бы с ней не согласился. Вино только в ее присутствии обретало вкус и запах, расцветало, распадалось на сотни оттенков: на ромашковое поле и запах океана, на вечный гул прибоя и вечное спокойствие бесконечной морской глади. В другое время вино было всего лишь водой с привкусом.

— Говорил с Варианом.

Это было утверждение, не вопрос. Что еще привело бы леди Праудмур в его покои.

Она посмотрела на мага прямо, и во взгляде ее читалось осуждение.

— Ты так и не смог сказать ему всей правды.

Кадгар отступил и опустился в кресло, с которого не так давно поднялся, дабы поприветствовать гостью.

— Есть случаи, когда правда будет не помощником, а чистым злом, врагом, которого сложно победить.

Леди Праудмур поджала губы.

— Это скорее твоя трусость, прикрываемая добротой. Ты слишком много взял на себя, Кадгар. Истина существует вне нашего желания и взглядов.

Женщина устало опустила голову и тяжело вздохнула.

В комнате воцарилась тишина. Каждый думал о своем, но никого бы из этих двоих не удивил факт, что думают они сейчас об одном и том же. Сотни тайн, которые им приходилось хранить, давили на сердце тяжким грузом. И одни были тяжелее других, потому что носитель тайного знания становился заложником чужой просьбы о неразглашении, и хотя хранящий тайны видел в этом лишь вред, однако изменить ничего не мог.

— Вариан вряд ли будет делиться с кем — то подробностями этой истории, после разговора со мной. Но любой мало-мальски понимающий чародей скажет ему, что Верховный маг мог бы придумать и более правдоподобную сказочку, нежели пласты магии и взгляд в будущее.

— Благодарю, — устало вздохнул маг. — Мне и так неприятно от того, что пришлось ворошить прошлое. Дневник Королевы хранился в Каражане, — Кадгар сглотнул, — я совершенно не хотел туда возвращаться.

— Как он там оказался? — Джайна, сложив руки на груди, вопросительно уставилась на мага.

— После смерти Медива никто не входил в башню. И я решусь, если только мир будет рушиться! Полагаю, спрятал его туда тот, кому было выгодно, чтобы дневник не увидел более свет.

— Престор? — Джайна удивленно опустилась в кресло у окна. — Но раз ты не… И кто его достал?

— Тот, кого добрый сын заточил в башню. Эта дама тебе знакома своим характером и харизмой!

— Эгвинн?! — Джайна вскочила.

Величайшая магиня Хранительница Тирисфаля Магна Эгвинн была ее советником, вечным недовольным учителем и самой потрясающей женщиной.

— Она вмешивается в это дело даже из Загробного Мира! Она передала через паладина, который искал тело помощника Лейны, свиток, там были строфы Баллады о предателе.