Ради жизни на земле (сборник)

Замысел Чумовицкого был прост: прорваться через Устилуг и, выйдя на его восточную окраину, присоединиться к подразделениям Владимиро-Волынского укрепрайона. Через город пробились, а за околицей, в чистом поле, оплошали: приняли переодетых вражеских парашютистов за красноармейцев. Уже в последние минуты, когда шли к ним, радуясь: нашего полку, мол, прибыло, — кто-то уловил приглушенный немецкий говор. И тогда лишь бросилось в глаза: вроде бы наши гимнастерки, шаровары и пилотки, да не из пекла окопного, а словно только что из пошивочной мастерской[2]. Завязался яростный рукопашный бой. Чумовицкий приказал младшим командирам одно за другим выводить отделения из боя и пробиваться в укрепленный район.

— Я прикрою отход.

К начальнику заставы подбежал старшина Леонид Дубрава.

— Прошу оставить в группе прикрытия, — сказал он.

С этим человеком Чумовицкого связывала крепкая войсковая дружба. Оба коммунисты, в пограничных войсках около десяти лет. Не раз бывали в переделках. (В одной из схваток с диверсантами не сдобровать бы Дубраве, если бы не старший лейтенант: он успел прострелить бандиту руку.)

— Оставайся, Леня.

Командиры отделений справились с задачей: их бойцы, пробившись на восток, уходили, отстреливаясь, все дальше. Группа прикрытия непрерывным огнем отсекала от них парашютистов. Было в бою мгновение, когда Чумовицкий, отражая натиск с одной стороны, оказался под огнем с другой. Неуловимым движением Дубрава прикрыл собой командира, но тут же упал как подкошенный… Группа таяла с каждой минутой. Уже нечем было отбиваться. Фашисты кинулись к пограничникам с криком:

— Сдавайс!

Но отважные воины бросились в последнюю рукопашную. Им придавала силы надежда пробиться через мост на восточный берег Луги, той речки, что течет у села Пятыдни, в четырех километрах восточнее Устилуга. Там, за рекой, в дотах сражались подразделения укрепрайона.

Пограничники в жестокой схватке у моста истребили весь отряд парашютистов-диверсантов. Эта победа была добыта дорогой ценой: погиб сраженный очередью из автомата А. К. Чумовицкий, пали и почти все бойцы из его группы прикрытия. Уцелела лишь горстка отважных. Под покровом темноты она вослед за теми отделениями, что выходили из боя по приказу начальника заставы, достигла запасных позиций 19-го отдельного пулеметного батальона укрепленного района и влилась в ряды его защитников.

А группа А. 3. Ливенцова в окружении пять с лишним суток отбивалась от врагов. Все эти дни и ночи бойцы жили надеждой на то, что вскоре подойдут части Красной Армии и вышвырнут захватчиков за кордон. Совсем рядом слышались отзвуки боя, пулеметная стрельба и по ночам было видно зарево пожара восточнее Устилуга. Группа верила, что помощь близка. И сражалась. Бесчисленные атаки пограничники отбивали метким огнем. Гитлеровцы плотным кольцом окружили их опорный пункт и предложили сложить оружие. Но воины границы решили лучше погибнуть в бою, чем сдаться в плен. Из-за разбитых снарядами стен блокгаузов вновь и вновь гремели выстрелы бесстрашных защитников советских рубежей.

Потом вдруг наступила тишина. Атаки прекратились. Обстрел опорного пункта также не возобновлялся. Фашисты просто оставили защитников разрушенной заставы. А вскоре к пограничникам явился командир, отрекомендовался представителем командования, которое якобы поручило ему вывести их к своим. Изнуренные голодом, израненные, люди облегченно вздохнули. Если бы они могли знать, что выводить «к своим» их взялся вражеский лазутчик! Провокатор ловко сыграл свою роль. Бойцы вышли из развалин, и на них тут же набросились фашисты: враг, уходя, оставил сильную засаду.

…Младший лейтенант А. 3. Ливенцов, страдая от ран и душевной муки, с тоской посмотрел на восток. Гитлеровский офицер злорадно засмеялся. Ливенцов, собрав остатки сил, прыгнул на врага и задушил его. Фашисты расстреляли Ливенцова и его бойцов.

Нынче, почти тридцать лет спустя после трагического утра 22 июня 1941 года, рассказы о беспримерной стойкости группы Ливенцова и беззаветной отваге бойцов Чумовицкого воспринимаются уже почти как легенда. Но так же, как 4-я застава, сражался весь Владимиро-Волынский отряд, все воины границы. Военные историки и авторы воспоминаний о первых боях на западном рубеже Отчизны единодушны в оценке подвига советских пограничников. Окруженные крупными силами противника, заставы и комендатуры стояли насмерть. Ни на одном участке ни один боец не отошел без приказа. Воины в зеленых фуражках сделали все, что могли: где на несколько часов, где на несколько суток задержали врага, нанесли ему серьезный урон и, таким образом, дали возможность развернуться в боевой порядок частям прикрытия.