Радиант

Тщательно продумав каждое движение, он произнес полученное от Грельфи заклинание. Почувствовал, как по телу откуда-то от сердца растекается, достигая кончиков пальцев, горячая волна. Теперь следовало быть предельно осторожным, чтобы ненароком не покалечить эту стерву, она нужна живой и здоровой. Сейчас его силы неизмеримо превышали обычные человеческие, он мог указательным пальцем проткнуть кирпичную стену, завязать в узел рельс, переломить, как камышинку, вековой дуб. Через пару минут это схлынет — старинное заклинание не стоит удерживать в себе надолго, иначе последствия для человеческого организма будут самые печальные — в лучшем случае полный упадок сил и долготе беспамятство, а в худшем… Одними заклинаниями можно пользоваться долго, как зубной щеткой, — а иные лучше использовать, так сказать, в сжатые сроки — за все в этом мире нужно платить, кое-что нелегко дается…

Хорошо, что цепочка не охватывала шею плотно, висела свободно, оставляя зазор пальца в три. Он действовал молниеносно, прежде чем она успела что-то сообразить, запустил под цепочку указательный палец, обернул вокруг него, рванул…

Цепочка лопнула, как гнилая нитка, полированные камни упали на постель по обе стороны от шеи Иляны — и Сварог соскочил с постели, чтобы обеспечить себе свободу действий при любом обороте событий. Мимолетно задел пальцами левой руки тяжелый золотой графин с выдержанным гиперборейским котрасом — и тот от легкого прикосновения полетел со столика, словно по нему наподдали кузнечным молотом — еще действует…

Горячая волна прокатилась по телу от кончиков пальцев куда-то к сердцу, схлынула. Все в порядке. Готовый ко всему, он стоял у постели и во все глаза смотрел на Иляну. А с ней происходило что-то непонятное: уставившись в мозаичный разноцветный потолок остекленевшими глазами, билась на постели, как оказавшаяся на берегу рыба, тело содрогалось в длинных судорогах, в уголках губ пузырилась слюна, лицо стало каким-то тупым, бессмысленным…

Похоже, догадка оказалась правильной: каменное ожерелье каким-то образом нейтрализует поле, превращающее всех остальных в кукол, позволяющее этим, из Токеранга, сохранять свободу воли и мыслей, то-то цепочка запаяна наглухо — конечно, снимать ни в коем случае нельзя, иначе…

Интересно, что иначе? Сварог наблюдал за ней с холодным любопытством, без тени жалости — с чего бы вдруг? — беспокоясь только об одном: как бы не отдала концы от несомненного шока. В голове, словно птица в клетке, билась единственная ликующая мысль — это люди, люди! Равный противник!

Она перестала биться, лежала спокойно, все так же уставясь в потолок, взгляд стал другим — уже не стеклянный, а словно бы затуманенный, грудь поднималась и опускалась уже не конвульсивно, почти в обычном ритме спокойного человеческого дыхания, лицо стало пусть и отрешенным, но все же не похожим на бессмысленную маску…

— Иляна! — громко позвал Сварог. — Что с тобой?

Кажется, она его услышала. Произнесла ровным голосом:

— Со мной… никак…Не понимаю. Где Хозяева? Я не могу без Хозяев, без их дыхания и поддержки…

— Придется обойтись, — сказал Сварог без тени жалости. — Кто ты? Что ты?

— Я — орудие, — откликнулась она каким-то жестяным голосом, напоминавшим некую механическую игрушку. — Я послушное и хорошее орудие, достойное Пещеры…

— Что за Пещера? — спросил Сварог, уже осознавший, что никаких хлопот с этой тварью, несомненно, ставшей такой же куклой, как и почти все здесь, не будет. — Где она?

— Там, где и была изначально, — откликнулась Иляна. От ее голоса мурашки пробегали по коже, настолько он был иным. — С начала времен. Мне нужно ощутить Дыхание Хозяев, иначе я не попаду в Пещеру…

Не похоже, что от нее удастся добиться чего-то более осмысленного… Время сейчас было наивысшей ценностью — и Сварог, отпрянув от постели, схватил свою одежду, вновь очутился в прошлой жизни, где при сигнале боевой тревоги следовало облачиться в форму и запрыгнуть в сапоги как можно быстрее. Покончив с башмаками, коснулся в нужном месте покрытого искусной резьбой столбика, одного из тех, что поддерживали балдахин. Моментально распахнулись обе половинки высокой двери, покрытой тем же резным орнаментом в виде виноградных лоз со спелыми кистями. Влетели несколько человек, кое-кто с оружием на изготовку, в том числе и Канилла, выглядевшая воинственной и чуточку возбужденной — ну да, впервые участвовала в очередном деле, как говорили в старину, в качестве активного штыка.

Дула опустились — все оценили ситуацию. Не теряя времени, Сварог спросил:

— Что там, Кани?

— Все, как я рассчитала… — отозвалась она звонким от напряжения голосом. — Не мог не клюнуть на такую лапочку…

— Я видел. Что было в резиденции?

— Тоже по расчетам… он явно решил отложить серьезные разговоры на потом, полез с руками, пришлось упокоить парализатором… Распрекрасно подействовало…

Сварог перевел взгляд на человека, назначенного руководить группой, прикрывавшей Каниллу и обеспечивавшей все дальнейшее. Тот вытянулся:

— Все прошло без сучка, без задоринки, господин генерал.