Radical (СИ)

Я приободрился и стал придумывать, как получше отмазать Фрэнсиса от неминуемой смерти, чтобы оставить себе на забавы. Пришел к выводу, что для верности лучше самому его убить, а потом тихонечко отвезти в реанимацию, если к тому времени мне не расхочется прыгнуть к нему в койку. Набросал уже план действий, дорабатывал какую-то мелочь, но полет закончился, и то, что я застал в мастерской у Солнечного мальчика... ~~~

- Дьявол, это невозможно! Мастер, я оставил Энджи на твое попечение меньше чем на сутки! Дьявол, дьявол, дьявол!!! Что теперь говорить Ксавьеру?! Как к нему являться с дурными вестями? И где, черт возьми, Мод?!

- В злачных местах! Эй, не злись, он сам так велел сказать! И сигареты мои не трогай! Шизанутый хамелеон...

- Что делать? ЧТО ДЕЛАТЬ, я спрашиваю?! Блядь... – серафим все-таки закурил, игнорируя бурные протесты Хэлла, и пустил вишневые струйки дыма под свинцовый потолок. – Мы влипли, мастер. Все очень серьезно. Ксавьеру нужен Ангел позарез. Прямо сейчас. Немедля. Даже правильнее сказать – на вчера. Он уже почти дошел до последней черты, за которой только раскидываешь руки крестом и прыгаешь с моста. Как ему помочь?! И хренов Мод еще по чертовым злачным местам шляется...

- Превратись в Энджи.

- Что-что?

- Ты меня услышал, Дэз. Притворись Ангелом, перевоплотись. Тебе трудно, что ли?

- Но... обманывать Кси...

- Ты его уже обманул.

~~~ И это легло позорным пятном на мою совесть. Когда я простился с Фрэнком у дверей в приемную президента и полетел проведать Кси. Хотя бы просто взглянуть одним глазком, узнать, как ему сейчас в чужом доме. А он лежал, горько рыдая, забившись в самый дальний и пыльный угол, и мысли его были так черны и несчастны, что спугнули меня. И я не решился подойти. Не утешил его... так и улетел, ничего не рассказав и ни в чем не признавшись. Кто я, что я, приходивший нахально соблазнить его и исчезнуть без объяснений. Конечно, вчера меня неслабо треснули по башке, до полной отключки, но... это не оправдание. Для человека не стало бы оправданием, а для серафима моего ранга – тем более. Ну, а для ангела-хранителя – и вовсе низость. Преступная.

И как теперь вообще показываться ему на глаза? Мне стыдно, невыносимо стыдно. А если я еще и явлюсь под личиной Энджи... нет! ~~~

- Нет! Хэлл... нет. По целому ряду причин.

- Назови хоть одну.

- Меня не хватит на то, чтоб прикинуться Ангелом. Ни сил, ни ловкости, никакой воли, энергии не хватит. Даже на пять минут. Да что там! Через пять секунд... Ксавьер меня раскусит.

- Да почему же? Ты превосходно перевоплощался в меня...

- Мастер, ты немножко не в теме. Или упускаешь из виду кое-что. Ангел – абсолютно новая форма бытия материи. Я не знаю и близко, как она устроена. Я любовался им извне, как и все.

- А если я скажу, что Энджи здесь? И ты снимешь слепок с его тела настолько точный, насколько воображение способно представить.

- Здесь?! Мертвый?!

- Чшш. Не мертвый, а ждущий воскрешения. Подойди-ка... – Хэлл, предвкушая шок, сдвинул шкаф с хим. реактивами одним поворотом скрытого рычага, и представил серафиму пьедестал с открытым гробом. – Этого хватит, чтобы убедить Кси в твоей правдоподобности?

- Но... Энджи был другим! – растерянный шепот Дезерэтта выражал почти что панику. – Ксавьер тем более не поверит мне! И только сам Ангел докажет, что он – это он. В новом... м-м-м... пугающем амплуа.

- А мне показалось, это очень даже красиво, – пробормотал Хэлл, задумавшись. – Темптер переборщил, стирая в нем человека и обнажая черты своей венценосной династии? Нет, Дэз, я не согласен, малышу стало лучше. Так он... чист от земной скверны, что ли. Похож на божьего ангела.

- И что в этом хорошего?

- Как что?! Ксавьер должен оценить! А остальные побоку. Эндж не зеленый портрет Франклина, чтобы всем нравиться. В общем, будешь перевоплощаться или нет?

- Не знаю, Хэлл...

- Ну что ты совсем завял, а? Такой неугомонный бегал, с шилом в заднице... что-то стряслось у вас там в Нью-Йорке?

- Нет.

- Не хочешь сознаваться? Все настолько погано?

- Ну, мастер!..

- Значит, я прав. Чем тебе помочь? Я могу вообще чем-то помочь?

- Да! – вырвалось у серафима. – Если замолчишь хоть на минутку!

Хэлл надулся и отошел к газовой горелке, готовить какую-то пиротехническую смесь. О том, что она пиротехническая, Дезерэтт догадался после негромкого хлопка и лицезрения чумазого инженера, который, матерясь, хлопал себя по карманам в поисках салфеток. От платка, предложенного Дэзом, он гордо отказался, а в ответ на виноватую улыбку показал язык и заперся в уборной, громко хлопнув дверью. Услышав шум воды из крана, серафим встал, стараясь не покачнуть хрупкий стул, и подошел опять к гробу. Волнистые волосы Ангела притягивали его взор больше всего. Гребень, лежавший рядом с ними на подушке, невольно заставил раскаяться в грубом выпаде. Мастер так невыносимо мил...

Дезерэтт погладил лилейную щеку Энджи и тихо произнес:

- Я попробую.

*