Radical (СИ)

- Когда Фрэнк завел тебя, ты был так похож на маленькую шлюшку... Извивался в его руках, разве только не молил, чтобы тебя оттрахали. И ты говоришь, что ты не педик?

- Тебе завидно, зайчик? Небось, не отказался бы подставить генералу свой зад. О, я, кажется, запамятовал – у тебя не будет выбора, если он прикажет снять штаны и встать раком.

- Но у тебя-то тоже нет выбора.

- А я не напрягаюсь по этому поводу, мне нравится его член, знаешь ли, длинный такой, дюймов семь, твердый и горячий... особенно, когда он глубоко засовывает его в меня, – сука! Я понял, что за таблетку он мне дал. С сывороткой правды, что заставляет говорить без остановки! А Блак нужен в качестве слушателя и самого надежного хранителя полученной информации. Только ЧТО Фрэнк хочет выведать у меня, пока так мило беседует с главой государства? Мнение по поводу его половых данных? Ой, сомневаюсь. Наверное, это разогрев перед настоящим допросом. Теперь я буду думать, прежде чем выпалить что-то. Поосторожнее... туманнее. Пусть тоже помучаются.

- Ты спал с Минервой?

- Да.

- И как это было?

- Сносно. Но непривычно. Не хотел бы повторить.

- А что хочешь?

- Фрэнка. Трахаться всю ночь до изнеможения, – да, Нежить, так его! Сплошное удовольствие смотреть в квадратные глаза майора. А ведь сумерки еще не спускались... Но он не унимается:

- Что еще ты хочешь, щенок?

- Только секс. Чем больше, тем лучше.

- А когда удовлетворишься, наконец, ничего не захочется?!

- Курить. Пить... особенно пить.

- А в жизни чего-нибудь добиться хочешь?

- У меня все есть. Буду программировать удовольствия ради.

- А домой хочешь?

- Не к кому. Тут пока останусь.

- Ты любишь фельдмаршала?

- Не знаю. Я не думал об этом.

- На кого работал Максимилиан Санктери?

Ого! Вот и добрались. Занятно...

- Мне о нем мало что известно. Но я знаю человека, который расскажет больше.

- Имя?

- Ангел... Инститорис.

*

Первым делом Фрэнсис получил пощечину. Не дав ему опомниться, я врезал коленом в пах... но не сильно, я все-таки еще хочу быть изнасилованным после того, как проучу его. Когда он повалился на пол, рефлекторно хватаясь за яйца, я пнул его в бок, заставил распрямиться и придавил ступней шею.

- Ублюдок. Зачем ты заставил меня говорить силой? Я сказал бы все и так! Тебе бы сказал! Не Блэкхарту. Сукин ты сын... – я надавил сильнее, потом убрал ногу. – Отвечай.

- Ко мне поступила новая информация о бойне и пожаре в центральном госпитале Нью-Йорка, в результате которого погибло 119 человек. После долгой медэкспертизы удалось установить, что 59 жертв – мои солдаты-дезертиры. По подозрению в убийстве обвиняется...

Я слушаю дальше вполуха. Все это мне уже известно, спасибо Джонатану. Да, Фрэнк, тебе позарез хочется узнать, кто такой этот Максимилиан, наделавший столько бед, и кто такой этот Ангел, упоминаемый не в первый раз... и который...

- Твой любовник. Ты обещал его привести. Я ведь ничего не путаю?

- Нет, Фрэнсис, ты ничего не путаешь, – я с сарказмом глянул ему в лицо. – А Блак не забыл тебе пересказать все, что я красочно расписал о твоем члене? Или тебя секс интересует в первую ночь, а в дальнейшем – только если кто-то подсматривает? Расчетливый козел. Знал, что я не могу устоять перед тобой. Нашего договора больше нет. Ты причинил мне боль. Намеренно. Я ухожу.

Я действительно ухожу, но ноги не хотят меня слушаться. Ведь я хочу остаться! Обидно – Конрад тоже это знает. И все же я смог выйти из комнаты, добраться до лестницы, спуститься наружу и... только в розарии кто-то схватил меня за руку.

- Останься. Я не лгал, когда говорил, что люблю тебя. Блак все мне рассказал. Я... я пытаюсь отделить тебя от своей работы, но пока ничего не получается. Один Бог знает, по какому закону подлости ты оказался впутанным в мои дела. Сын преступника...

- Этого еще никто не доказал.

- Но все улики против Максимилиана!

- И что ты хочешь от меня, Фрэнк?!

- Я уже сказал. Останься.

- Зачем? Ты будешь думать о работе и различной посторонней ерунде. И подозревать меня фиг знает в чем.

- Нет. Я верю тебе, а не уликам.

- Мне очень жаль, господин фельдмаршал, но я ухожу. Отпустите мою руку.

Я мог бы ее вырвать или даже сломать, это было бы не страшно, но... я позволил Конраду обнять себя и повалить на мягкий зеленый газон. Его ищущие пальцы стаскивают с меня одежду и мягко ложатся на кожу. Ласкают медленно и настойчиво, ничего не пропуская... поглаживают, то ли желая успокоить, а то ли разжечь. Он целует меня в грудь, потом трется об нее щекой.

- Совсем я не слышу твоего сердца, Ксавьер. Блак задавал один вопрос...

- Ты нужен мне. Но я не готов к громким заявлениям о любви, как и не готов брать на себя ответственность за некоторые, очень серьезные слова. Честнее этого ответа ничего не будет.

- Хорошо, – Фрэнк опустился на меня всем телом. Он все еще одет... раздевал только меня. Почему-то это возбуждает. Но его возбуждения я не чувствую. – Ты хотел со мной поговорить?

- Да, – тут я напрягся. Начать придется издалека. – Ты кого-нибудь прощал в своей жизни?

- Чарльза. Спускал ему многое, он – друг.

- А кроме Чарльза?

- Свою мать. К чему ты клонишь?