Radical (СИ)

- Кси? На тебе лица нет, – беспокойно замечает Никки и протягивает мне пачку Pall Mall.

Глубоко затянувшись, я прохрипел:

- Говори тише. Твоя комната вообще прослушивается?

- Этаж опутан видеокамерами и микрофонами, но в родном кабинете я «жучков» удачно потравила дихлофосом, – она фыркнула. – Рассказывай, что стряслось, если, конечно, не потерял еще доверия.

- А в конференц-зале прослушивание есть? – я насторожился.

- Нет, и не было, и звукоизоляция отличная. Наши начальники там делятся секретами, как-никак, и утечка информации может стоить им должности.

- Только дверки им за собой надо поплотнее захлопывать, если уж пошептаться пришли, – пробормотал я, обращаясь скорее к себе, чем к Николь. – Видишь ли, я случайно мимо проходил... нечаянно услышал и совсем уж не специально запомнил. Собрал такой компромат, который кое-кому будет стоить не должности, а гениталий.

*

α^Я заново учусь дыханию, в крови чистый озон, тело воспламенилось и медленно горит в ультрафиолетовых лучах. Крылья, что на земле были ужасно тяжелы, рассекают воздух мягко и бесшумно, черные перья отливают холодным серебром. Был ли я ангелом? Ответа нет, но красная смерть следует за мной с таинственной усмешкой, неподвижно застывшей на устах, а ее крылья похожи на рваную вуаль.

«Здесь, – она указала мне взлетно-посадочную площадку для вертолетов на крыше здания. – За тобой мне к людям не пойти, кроме того, я слишком устала, солнце лишает сил. Я усну на острие твоего меча. Теперь можешь спрятать крылья, никто их не увидит, пока ты не разрешишь».

«Устала? Разве ты не… всесильна? – сам понимаю, как глуп мой вопрос. – Зачем же ты летела со мной?»

«Хотела полюбоваться тобой в небе, Эндж», – смерть с деланным равнодушием кивнула моему удивлению и скрылась в узких ножнах. Однако кончик красной вуали остался торчать наружу. Я обернул его вокруг рукояти клинка и шагнул в шахту лифта.

- Морис... вот так хренов сукин сын. Я не знаю, что предпринять, – хмуро прошептала Никки. – Альфред не способен ни на что после того неприятного инцидента с разбитым окном, полиции нам предъявить абсолютно нечего, вещественных доказательств готовящейся диверсии нет, за одно намерение не сажают, а тебе, не достигшему двадцати одного года, просто не поверят. Странные намеки на переворот в корпорации настораживают, но мне придется просто принять их к сведению и постараться поймать Мориса на горячем. У тебя лично причин убиваться пока не возникло, ведь ты предупрежден... а значит, вооружен. Жди вечера, готовь засаду. Против силы иногда не помогает ничего, кроме ответной грубой силы. Как сам думаешь?

- Что у тебя с губами?

Никки отмахнулась:

- Нашел о чем спросить! После всего, что я услышала... искусала я их, ясно?

- А все-таки?

- Об одном мерзавце я мечтаю, милый, вот и кусаю губы. Кусаю сильно, потому что, он, мерзавец этот, принадлежит тебе.

Я вздрогнул, пронзенный одновременно ревностью и жуткими подозрениями.

- Ангел! Ты с ним...

- Нет. Напилась в тот вечер джина и уснула крепко, как маленькая девочка. А он домой пошел, к тебе.

- А мне он сказал...

- А тебе он сказал то, что должен был. Не за красивые глаза же тебя надо было вернуть на работу. Но на деле... все так и вышло. Я бы продалась в рабство за эти глаза, да кому я нужна...

Дальше я не слушал. Зачем он мне солгал? Чувствую, как краснеют щеки и подступают слезы. Снова. Я сдался, я доверился. Может ли он лгать еще? Он причинил мне столько боли «изменой», а теперь оказывается, что ничего не было?! И я даже не могу порадоваться, в горле комок застрял, и так колет... дрянной упырь. А теперь еще угроза пожара, похищения...

- Дьявол! Я совсем забыл! Ник, помимо сомнительных приключений на дому, мне предстоит увеселительная прогулка в морг. Я шел отпроситься.

- Ты что, смерти моей хочешь? Не издеваешься? Ксавьер... – она заикнулась, покрываясь испариной. – Точно не шутишь? Правда? Тебе ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нужно в морг? Но зачем?!

Сил никаких нет! Я двадцать раз повторил «не знаю» и свалил. В конференц-зале давно тихо и пусто, меня аж досада взяла. А так хотелось перед уходом оторвать Морису яйца...

С сожалением прибегаю в админку забрать сумку и застаю там... кто угадает? Ну конечно, с перегретого серверного шкафа свисают длинные-длинные ноги чертового «мерзавца», по которому сохнет Николь (и если бы только Николь!). Одет он в самые рваные лохмотья, которые только способна изобразить человеческая фантазия, и выглядит в этом тряпье сексуальнее целого порно-портала. Где здесь выход? Хотя зачем мне выход, я сам захотел с ним быть.

Он спустился с сервера с грацией большой кошки и, наверное, замурлыкал бы, если бы не мое злобное лицо.

- Какого хрена ты тут делаешь, Эндж?

- Не говори со мной в таком тоне.

- Отвечай!

Он меряет меня укоризненным взглядом и достает из лохмотьев какой-то обтянутый кожей прут. Тьфу, бллин, совсем я ослеп, это длинный кинжал. Где он его взял? Вынимает из ножен, садится в уголок и принимается что-то рассматривать.

- Эй, к тебе обращаются!