Радио молчание

– Мы с девушкой в прошлом месяце собирались махнуть в Диснейленд, но потом решили, что лучше отложим деньги на университет, – доверительно сообщил мне какой-то парень, пока я переминалась с ноги на ногу в ожидании третьего коктейля. – Потому что стипендию мы не получили, а значит, придется на что-то жить, пока я не найду работу.

– Как это – не получили стипендию? Я думала, ее всем дают, – сказала я.

– Нет, всем дают кредит на образование. Но он не покрывает арендную плату, если, ты, конечно, не живешь в каких-нибудь трущобах. А стипендию получают только те, у кого мало денег, родители разведены и так далее.

– О-о, – протянула я, переваривая услышанное.

– Все думали, что староста школы для мальчиков поступит в Кембридж, – рассказывала одна девушка полчаса спустя, когда я пила уже четвертый коктейль, сидя за круглым столиком. Рейн в это время умудрялась одновременно общаться с четырьмя людьми. Девушка сокрушенно покачала головой. – Он с седьмого класса был лучшим учеником. И не прошел по баллам. Семь его одногодок прошли, а он нет. А ведь все столько лет твердили: «Ну он-то обязательно поступит!» Просто ужасно, что так вышло.

– И не говори, – поддакнула я.

– Честно слово, я понятия не имею, что я делаю, – встрял в наш разговор парень в джинсовке и футболке с символикой группы Joy Division. Он держался как-то странно, словно чего-то стеснялся. – Не знаю, как меня не отчислили на первом курсе, – я же ничего не учил! А теперь начинается второй, и я… Господи, что же я творю?.. – Он уставился на меня, и я обратила внимание, какой у него измученный вид. – Я бы хотел вернуться в прошлое и поступить иначе. Я бы хотел все изменить… Я совершил большую глупость… Большую глупость…

«Спунс», как обычно, незаметно сменился клубом «Джонни Ричардз». Не знаю, кто меня пропустил – я все документы оставила дома. Так или иначе, я оказалась внутри, у дальней барной стойки, с бокалом чего-то, со стороны напоминавшего воду. Но на вкус это была явно не вода.

Повертев головой, я обнаружила слева от себя девушку, которая в точности как я сидела, облокотившись на барную стойку, и равнодушно рассматривала толпу. Поймав мой взгляд, девушка обернулась, и я увидела, что она очень красива: большие глаза, пухлые губы и волосы – предел моих мечтаний. Темно-фиолетовые локоны с серовато-сиреневыми прядями падали на грудь. Я почему-то подумала об Аледе.

– Ты как? – спросила незнакомка.

– Нормально, – ответила я.

– Выглядишь какой-то потерянной.

– Да нет, мне просто скучно.

– Ха-ха, мне тоже.

Мы замолчали. Я покрутила в руках бокал.

– Ты учишься в Академии?

– Нет, я уже в университете. А до этого училась в школе, которая сгорела.

– Понятно.

Она отпила из бокала.

– Но мне там не нравится. Я, скорее всего, брошу.

– Не нравится где?

– В университете. Я на втором курсе, но… – Она не договорила. А я нахмурилась. Как кому-то может не нравиться в университете? – Ладно, я, наверное, домой.

– Ты здесь с друзьями? – спросила я.

– Да, но… Не знаю. Похоже, я не из тех, кто… Проехали.

– Не из тех, кто – что?

– Мне раньше нравилось тут тусоваться, но не думаю… – Она вдруг рассмеялась.

– Что?

– Моя подруга всегда говорила, что в конце концов это место мне надоест. Когда нам обеим было по восемнадцать и мы учились в выпускном классе, я часто звала ее сюда, а она вечно отбрыкивалась: «Да ну, не хочу, я возненавижу этот клуб, и ты его рано или поздно возненавидишь». Выходит, она была права. Теперь я ее понимаю. – Моя собеседница снова рассмеялась.

– А сейчас твоя подруга здесь?

Она задумчиво посмотрела на меня.

– Нет…

– Жаль. Кажется, она клевая.

Девушка зарылась пальцами в фиолетовые пряди. В мерцании клубных огней они смотрелись волшебно, делая ее похожей на сказочную фею.

– Да, она такая. – Теперь незнакомка глядела куда-то мимо меня. В полумраке мне было сложно прочесть выражение ее лица. – Поверить не могу, что все это время она была права, – вдруг повторила она, но я не поручусь, что в точности ее расслышала, так сильно гремела музыка. Я уже собиралась переспросить, но она вскинула брови, натянуто улыбнулась, бросила «Увидимся» и исчезла. Это была наша первая и последняя встреча.

Я задумалась: неужели мы с Аледом тоже разойдемся вот так, когда он уедет в университет? Неужели через год или два я буду сидеть в клубе с бокалом непонятно чего и скользить скучающим взглядом по незнакомым лицам, пропуская через себя вибрации оглушительных клубных ритмов?..

Я опрокинула в себя содержимое бокала и с громким стуком поставила его на стойку.

Прости

– Фрэнсис, Фрэнсис, Фрэнсис, Фрэнсис, Фрэнсис… – Рейн нашла меня на третьем этаже, где играл дабстеп-ремикс White Sky группы Vampire Weekend.

Я к тому времени была так пьяна, что в душе не чаяла, что творю. Просто творила всякое.

Рейн держала в руке пластиковый стаканчик с чем-то прозрачным. На секунду я поверила, что он полон водки. Видимо, это отразилось у меня на лице, потому что Рейн расхохоталась:

– Это вода! Я же за рулем!

Тем временем над нашими головами загремела песня Teenage Dirtbag.

Рейн вскинула руку к потолку.