Радио «Морок»

Вернее, мы так подумали, потому что стоило только парню отступить на шаг, как туман будто бы сомкнулся вокруг него, и дальше было видно только удаляющуюся вихляющую фигуру.

Леся дернулась от плевка, который мог быть тоже заразным. И тут же для уверенности схватила меня за рукав и отчаянно крикнула этой фигуре в едва заметную сквозь туманную пелену спину:

— Мы вообще-то здесь с мамой!

Леся, ну зачем? Мне осталось только глаза закатить в бессилии. А сестра уже пробурчала себе под нос:

— Подозрительный тип, зачем я ему вообще про маму сказала?

— Зачем ты вообще с ним стала разговаривать? Молчи лучше. Он какой-то неадекват. Главное, что не звал нас никуда.

Вихляющая фигура, будто услышав меня, вдруг застыла, обернулась, а потом резко развернулась всем телом, как на шарнирах, и быстро стала приближаться обратно к нам.

Мы вцепились друг в дружку, растерявшись. Надо было что-то делать, но у меня абсолютно не было никаких идей на этот счет.

А парень высунул голову из тумана, как из-за занавески, будто бы только ради того, чтобы посмотреть без выражения сначала на Лесю, потом на меня. Увидел наши перепуганные лица и так мерзко усмехнулся, что меня передернуло.

— Ну и как ваша мамка вас спасет?

Так, нам надо идти немедленно к маме! Похоже, это была единственная (и первая) здравая мысль.

Я решительно схватила сестру за руку и столь же решительно зашагала прочь от мерзкого гопника, не заботясь о том, что нас все еще окружает плотное кольцо тумана. Прямо настоящая дымомашина!

Счастье, что участок дяденьки Митяя, дорогу к которому еще не совсем заволокло, находился не со стороны этого неприятного местного жителя, и была возможность от него сбежать. Только бы он нас не преследовал. Я вообще не знаю, что было бы, догони он нас и поймай.

Леся, побуждаемая теми же мыслями, оглянулась на ходу, но тут же споткнулась. По ее мнению, парень стоял посреди дороги, как чурбан.

«Или как наряжуха», — подумала я.

Не хватало еще нам прийти и обнаружить, что мама тоже застыла... Брр, зачем я об этом подумала? Что за идиотские мысли! А все Леська!..

Мы обе вскрикнули и шарахнулись в разные стороны, когда прямо перед нами из тумана тяжело шлепнулись на землю две какие-то невероятно огромные жабищи. Гораздо больше той, первой. Они расселись точно посреди дороги, противные, склизкие, выглядящие нереальными, чуть ли не колеблющимися, пульсирующими. Будто раздувались, увеличивались до неестественных размеров, а потом опадали. И своими выпученными глазами смотрели на нас, словно следили.

Не сговариваясь, мы обежали их каждая по своей стороне обочины, чуть не потеряв в этом мерзком тумане друг друга из виду и все время боясь, что нас нагонит неадекватный парень.

— Да они тут размером с котенка!

— Может, это и есть котята.

— Котята-мутанты, что ли? А шерсть тогда куда делась? Лишай поел?

Леся сказала и застыла в ужасе. Зачем саму себя еще больше запугивать?!

Я, кстати, тоже не хотела бы, чтобы за нами погнались лишайные котята. Жабы тоже так себе, но зато бешенством не болеют, а котята — это уже чересчур!

Шлеп!

Шлеп!

Шлеп-шлеп-шлеп-шлеп!

Они что, нас преследуют?

— Леся, больше не оборачивайся и ускоряйся!

Бежать мы побоялись, так можно и ноги переломать. Но шли очень быстро, насколько позволяли колдобины на дороге. Шлепки сначала звучали совсем близко, но потом то ли жабам не хватило скорости нас догнать, то ли они плюнули на свою безумную затею.

Наверное, в другой раз я бы посмеялась над ситуацией: удирать от жаб! Может, и посмеюсь еще. В другой раз...

К счастью, чем ближе мы подходили к нашему временному дому, тем быстрее рассеивался туман, и скоро его будто бы и не бывало. Поразительное явление природы. Только что пробирались чуть ли не на ощупь, а сейчас все ясно и сухо. Будто туманом нас с Лесей специально заставили вернуться домой, чтобы не разгуливали по деревне. Ну на самом деле: сначала один конец дороги заволокло, потом — другой. А у нашей калитки все рассеялось. Папа точно сказал бы, что я вечно плету теории заговора на пустом месте.

Едва мы захлопнули за собой калитку, как мои основные страхи куда-то улетучились. Появилась уверенность, что здесь, на участке дяденьки Митяя, страшноватый парень нам ничего сделать не может. В конце концов, здесь точно были взрослые. И, что бы парень ни говорил, наша мама.

Сам дяденька Митяй из окна больше не показывался, тумана на участке тоже не было. Быстро преодолев расстояние до нашего домика, мы молча переобулись, вымыли руки и только после этого одновременно загалдели, рассказывая только что проснувшейся маме про наши приключения, — сама не знаю почему, но с сильными сокращениями и пропусками. Наверное, потому что мамина мигрень так и не прошла, а от переживаний за нас могла только усилиться.

Слушая про странноватых, малочисленных и недружелюбных местных, мама понимающе кивала, правда, с осторожностью. Странными они ей, видимо, не показались. На отсутствующую лошадь, которая могла бы нас вывезти отсюда, она тоже отреагировала без удивления. Только и сказала: