Радогощь (СИ)

Оглядываюсь, от моего пояса тянется тонкая серебристая нить и теряется в темноте. Как я это не почувствовала? Парень дергает за нить, отрывая его от меня, хватает проплывающую мимо рыбину и прицепляет этот поводок за её плавник, отпускает. Рыбина, почуяв свободу, стремительно уносится прочь, бешено работая хвостом. И в тот же миг где-то позади нас раздается нарастающий гул, вода вспенивается, обдавая нас волной, и я обязательно бы упала назад себя, если бы когал вовремя не подхватил бы меня.

— Это Аргаст, — говорит он, обеспокоенно оглядываясь на темные деревья, и у меня от страха сжимается сердце. — Бежим!

Теперь бежать легче, словно с меня сняли утяжелители, но продвигаться в толще воды всё равно сложнее, чем по земле. И разум мне подсказывает, что Аргаст в своей водной стихии гораздо быстрее нас.

— Сюда! — Когал тянет меня в темную узкую расщелину. — Спрячемся здесь.

Впихивает меня в теснину и залазит следом. Как раз вовремя — словно водяной вихрь, мимо нас проносится Аргаст. От напора новой волны дрожат скалы. И у меня самой трясутся руки и ноги.

— Не бойся, — шепчет мне когал, — он понесся за той рыбиной.

Он так близко ко мне стоит в этой расщелине, и он такой высокий, не сильно, правда, высокий, просто я мелкая, и потом его слова о том, что он сделает меня женой кого-то из своих соплеменников, пугают меня. Я ещё ни с кем не встречалась и мне не по себе от мысли, что меня насильно выдадут замуж за какого-то когала. И тоже, наверное, сделают третьей или четвертой женой.

Вдруг я вижу, как камни в расщелине шевелятся, ворочаются, словно живые. Скалы начинают смыкаться, шевеля острыми выступами, будто челюстями.

— Бежим!

Когал хватает меня за руку и выдергивает из расщелины. Позади нас с громком хлопком, сжимаются каменные челюсти.

— Что это такое было? — спрашиваю я, с трудом представляя себе, что было бы, если б мы замешкались и эти скалы сомкнулись. Раздавило бы нас в лепешку.

— Рыба-камень, — отвечает он. — Огромная рыба-камень. Притворяется скалой и лениво ждет, когда к ней кто-то заплывет, прятаться от хищников. Ну вот как мы с тобой.

— Какой ужас, — поражаюсь я. Но я никогда не слышала о каменной рыбе-хищнице.

— Ладно, идем, нам нужно успеть, до того, как Аргаст поймет, что мы его провели, — говорит он и тянет меня за рукав худи.

— Сколько тут ещё всяких чудовищ? — бросаю я, поеживаясь.

— Не знаю, — отвечает он, — это же не наш мир, мы здесь чужие, гости. Идем скорее.

— Куда?

— На выход.

— А где отсюда выход?

Я задираю голову, надеясь увидеть какую-нибудь лестницу, ведущую наверх, к тому светлому пятну, но ничего такого подобного не вижу.

— Там, — говорит он, отодвигая темную склизкую ветку, облепленную черным илом, чтобы протиснуться между двумя деревьями. — Недалеко осталось.

Мы идем по мрачному водяному лесу, я вздрагиваю от каждого движения, но это всего лишь какие-нибудь небольшие рыбешки, выскакивают из темных расщелин и завидя нас, быстро юркают в разные стороны.

— Это Аверьян Егорыч столкнул меня сюда, — вдруг выпаливаю я.

— Знаю. Поэтому я и пришел сюда за тобой, — отвечает он. — Это была его ошибка.

— Нормальная такая ошибка, — язвлю я. — Он хотел убить меня.

И вдруг вспоминаю про Аню.

— Боже, Аня! Её тоже по ошибке убили?

Он морщится от моих слов.

— Дарина, ты многого не знаешь, поэтому и не понимаешь всего, — отвечает он.

— А что тут можно не так понять? Я видела Аню, она мертва, — говорю я и у меня наворачиваются слезы. Не знаю, можно ли плакать под водой и как это заметно.

— Пришли, — вдруг говорит когал и кивает на черный колодец.

Заглядываю внутрь — глубоко. Настолько глубоко, что не видно, что там.

— Это выход? — недоверчиво спрашиваю его.

— Да.

— И как? Неужто прыгать? — испуганно произношу я.

— А какие у тебя ещё есть варианты? — усмехается он. — Если хочешь, оставайся здесь.

— Ну уж нет, — протестую я.

Но прыгать туда — во тьму и неизвестность? Хотя выбор невелик: там погибать или здесь.

— Забирайся, давай я тебя поддержу, — он подает мне руку, помогает залезть наверх колодца. — Теперь прижми руки к груди и прыгай.

Но я не отпускаю его руку, держусь за него, будто цепляюсь за последнюю крохотную надежду, словно это единственное, что меня может удержать в этой жизни. Мой взгляд падает на другую его руку — повязка уже основательно пропиталась кровью.

— Твоя рука…

— Не обращай внимание, прыгай, — перебивает он меня, — я сразу следом за тобой.

Отцепляюсь от него, смотрю в эту черную дыру и всё никак не решаюсь сделать шаг. Он чуть подталкивает меня, и я уже лечу вниз. Не так быстро, как если бы это было по воздуху, но всё же. Обнимаю себя за плечи и зажмуриваюсь…

Чувствую прикосновение к своей руке и открываю глаза. Я сижу на камнях возле тех двух родников, рядом со мной на корточки опустился когал.

— Ты как, в порядке? — спрашивает меня.

— Я? Вроде да, — сбивчиво отвечаю я, хлопая ресницами.