Радость и страх. Рассказы

И когда вечерком один в своем сверкающем жилище, уютно убранном отличной экономкой, из тех, что охотней всего наймутся к домовитому порядочному холостяку, Томлин жарит тосты и разворачивает «Таймс», он испытывает невыразимое чувство благодарности. Он признается наконец самому себе: «Да, разумеется, я овца, я абсолютная овца. Но это ведь просто счастье»!