Радость изнутри. Источник счастья, доступный каждому

Формальная практика: направляем внимание на радость любящей доброты

Сядьте так, чтобы вы могли быть бдительными и расслабленными одновременно (что бы это для вас ни значило). Глаза можно держать открытыми или закрыть.

Каждую минуту повторяйте следующий цикл. Представляйте человека, к которому вы легко можете отнестись с любящей добротой. Пожелайте ему (или ей) счастья. Скорее всего, это вызовет у вас ощущение радости любящей доброты, и если такое случится, направьте на эту радость все свое внимание, пока она не рассеется. В оставшееся от минуты время позвольте уму покоиться.

С началом следующей минуты повторите тот же цикл. В целом практика должна занять три минуты.

При желании вы можете изменять длительность практики. И вовсе не обязательно строго придерживаться минутной продолжительности каждого цикла: позвольте уму отдыхать между циклами столько, сколько потребуется. Время здесь не самое важное, главное — направлять внимание на радость любящей доброты.

Любящая доброта — «точка доступа» к состраданию

Практика любящей доброты подводит нас к следующему очень важному качеству, способному возвысить наш ум: состраданию. В чем заключается разница между любящей добротой и состраданием? Если в двух словах, то любящая доброта — это пожелание себе или другому быть счастливым, а сострадание — это пожелание себе или другому быть свободным от страданий.

Хотя на первый взгляд эти определения кажутся близкими, в них кроются существенные различия. Сострадание обязательно включает в себя компонент мотивации, который не всегда присутствует в любящей доброте. Если вы видите чьи-то муки и они вызывают у вас сильное чувство сострадания, то в вас возникает и определенная мотивация что-то предпринять. Эта мотивация, подчас непроизвольная, обязательно присутствует в чувстве сострадания — в той или иной степени. И напротив, такая мотивация вовсе не обязательна для любящей доброты. Если вы желаете кому-то счастья, а человек остается несчастным, то вы, возможно, и захотите что-то предпринять, но, скорее всего, пожав плечами, ограничитесь надеждой: «Может, ему повезет завтра».

В одной из наших бесед Пол Экман рассказал историю, очень хорошо иллюстрирующую компульсивную природу сострадания. Речь шла об исследовании героического поведения. Оказалось, что героев можно условно разделить на две категории. Первая — это те, кто не раздумывая бросается в горящие дома, бурные реки или под колеса поезда, чтобы спасти абсолютно незнакомых людей. Это поразительные представители рода человеческого. Однако Пол рассказал мне и о другой, еще более удивительной категории героев, к которой относятся, к примеру, те, кому пришлось жить при нацизме: они не боялись спасать незнакомцев, укрывая их в своих домах. Первая категория героев принимает решение в один миг, не располагая временем на обдумывание возможных последствий своего поступка. Вторая же категория — это герои, которые, напротив, обладают достаточным временем, чтобы оценить опасность, которой они подвергают себя и близких: день за днем они принимают обдуманное решение укрывать под своей крышей совершенно чужих им людей, чтобы спасти им жизнь. Согласитесь, вторая категория героев еще более поразительна, чем первая. Вопрос: почему? Почему вообще кому-то приходит в голову рисковать своей жизнью и здоровьем ради незнакомых людей, даже не думая о награде? Почему кто-то осознанно поступает так день за днем на протяжении месяцев, а то и лет? Пол рассказал мне, что когда брал интервью и у тех, и у других героев, то получал разные вариации по сути одного и того же ответа: «У меня не было выбора». Кто-то мог сказать: «Я же не мог оставить их погибать. Разве у меня был выбор?» Или же: «Малыш тонул, что мне оставалось делать? Я просто не мог стоять и бездействовать!»

Иными словами, все проявления истинного героизма имеют одну общую черту: непреодолимое побуждение к действию, порожденное состраданием. А вот любящая доброта, напротив, редко подразумевает непреодолимое побуждение к действию.