Радость моя, громкоголосая

Неожиданно заработала рация у Ивана, и я успел лишь громко рыкнуть, а ребята упасть плашмя на землю, как тут же две автоматные очереди прошили воздух у нас над головами.

Мы догнали бандитов в неудобном для нас месте: слегка холмистом, поросшим частым кустарником и молодым подростом берёзы и сосны. Сразу за ближайшим пологим холмом, мы были в этом уверены, проходила дорога.

Лёжа на земле, Иван ответил на вызов рации. Было очевидно, что машина с местными бойцами под командованием полковника Николаева находится где-то недалеко и вскоре блокирует преступникам пути отхода. Досадно, что рация выдала нас и мы не смогли застать их врасплох, ну да с этим ничего не поделаешь. Группа Дениса тоже должна быть уже на подходе, но он предусмотрительно не стал нас вызывать.

В дальних кустах наметилось движение. Андрей тихо фыркнул: — собрались уходить, голубчики. Иван на пальцах показал: мы с Андреем двигаемся направо, трое остальных — налево. Попробуем взять их в “клещи”.

Вдвоём мы медленно поползли к виднеющимся с правой стороны чахлым берёзкам, прикрытых со стороны бандитов небольшим холмиком. Андрей, в бронежилете и каске защитного цвета худо-бедно сливался с местностью, но моя белая шкура ярко выделялась на фоне зелёной травы и деревьев. Перейти в человеческую ипостась я не мог. Мой рюкзак с одеждой и броником остался в автобусе.

Бандиты наверняка предполагали, что мы попробуем зажать их с двух сторон, поэтому были начеку. Вновь хлестнули автоматные очереди, и с той стороны, куда ушёл Иван с ребятами, раздалась негромкая ругань. Ясно: кого-то зацепило.

Внезапно беглецы вскочили на ноги и рывком переместились назад, за приличных размеров холм. Я зарычал от досады. Парни не ожидали такой прыти и не смогли снять их, когда они поднялись. Попробуй теперь выковырни их с удобной позиции!

Я не видел Ивана с ребятами, но тут преступники резко перенесли огонь влево. Им отвечали из двух автоматов. Видать, третий наш боец пострадал серьёзно. Сейчас или никогда!

В этот рывок я вложил все силы! Ненависть к убийцам плеснула в глаза красным туманом. На мгновение передо мной мелькнула залитая кровью комната в домике на поляне, изломанная окровавленная кукла и отвратительно пахнущие, кровавые отпечатки ладони на белой стене. И теперь я стремительно летел навстречу автоматной очереди, выпущенной тем, кто давно утратил право называться человеком, чей мерзкий запах окутывал ту страшную комнату.

Я был совсем близко от него, и торжествующая ярость вырвалась из моего горла громким рыком, когда я увидел его объятые безумным ужасом глаза, белое от страха лицо и трясущиеся руки, нажимающие на спусковой крючок автомата… Когда целый рой разъярённых ос впился в моё тело, прошивая насквозь, заливая белую шкуру потоками крови, я в последнем сумасшедшем рывке ликующе рванул зубами слабо хрупнувшее хлипкое вонючее горло.

В одну лишь долю секунды мелькнуло передо мной бледное родное лицо и заплаканные глаза. — Прости, — подумал я, а затем боль затопила моё сознание и… меня не стало.

* * *

— Ф-ф-у-у, он что, горло у него вырвал? — полковник Николаев брезгливо скривился, глядя на залитых кровью бандитов и такого же окровавленного волка. Один из междуреченских СОБРовцев, Денис, вместе со своими бойцами суетившийся возле неподвижного зверя, хмуро покосившись, сказал:

— он что, целовать его должен был? — и отвернулся, помогая накладывать на раны волка тугие повязки.

Боец, приехавший с полковником в составе группы, поднял автомат: — да чего вы на него аптечку переводите! Всё равно зверюга не жилец. Давай, пристрелим, чтоб не мучился зря. — И отшатнулся: такой ненавистью полыхнули глаза парня, стоящего напротив. И тут же увидел, как стремительно рванулись к волку остальные междуреченцы, заслонили собой, и даже раненый в правую руку СОБРовец, на которого товарищи почти не обращали внимания, занимаясь исключительно полумёртвым зверем, тоже встал рядом с ними.

— Да вы что, с ума сошли, что ли? — пробормотал боец, опуская автомат, — ну волк, ну дрессированный, так не выживет же.

Приезжие молча, тяжело смотрели на него, и он зябко передёрнул плечами и отступил за спины товарищей, которые тоже чувствовали какую-то неловкость. Полковник скептически пожевал губами: — ну что же, будем грузиться. Убитых бандюков в автобус, на пол. Все остальные в грузовик. Кстати, а где же ваш сержант Одинцов? Что же он подчинённых-то бросил? И кто ему это разрешил? — Местные бойцы торопливо стали забираться в тентованный “Урал”, рассаживаясь на деревянные скамейки. Угрюмый двухметровый громила, которого товарищи звали Иваном, нехотя сказал: — занят Одинцов. Важным делом. Генерал приказал. — и отвернулся.

— Товарищ полковник, — к Николаеву подошёл тот парень, Денис, который командовал междуреченскими СОБРовцами, — мы в автобусе поедем, у нас раненый, в грузовике ему нельзя.

Полковник насмешливо посмотрел на него: — что это он у вас такой нежный? Ну рука, да, но от такого ранения не умирают.

— Я про волка говорю. — Боец отвёл взгляд.