Радость моих серых дней

– Ты был прав, – говорит. – Та комната, гостевая, идеально подойдёт для детской! Я сидела там с самого рассвета, греясь в лучах солнца. Лучшей комнаты сложно придумать. Когда ребёнок родится, можно поставить туда кроватку и комодик с пеленальным столиком. Я могу жить с ребёнком в ней. Мы не сильно потесним тебя, Тихон.

Я мрачнею от её слов, но стараюсь не подать виду. Она внимательно смотрит на меня.

– Я помню, что ты хотел поговорить. Вчера. До того, как… я тебя перебила. С твоего позволения, мы можем вернуться к разговору после завтрака.

Она не дожидается ответа. Отворачивается. Оставляет меня в смятении. Впервые мне не снились кошмары. Я прекрасно выспался. И у меня было отличное настроение. Но теперь я снова ни в чём не уверен.

Мы завтракаем, и я спрашиваю, выбрала ли она уже кроватку и коляску.

– Нет, не выбирала, – она тяжело вздыхает. – Мне пока было не до этого.

Она замолкает и прячет взгляд в чашке. Пьёт мелкими глотками.

– Можем съездить в магазин после обеда. Посмотрим подходящую модель. Сейчас погуляем, купим вам витаминов, пообедаем и поедем.

– Я бы не хотела обременять тебя. Уверена, что у тебя много своих дел.

Она не смотрит на меня. Я расстраиваюсь.

– Севиндж, – медленно выдыхаю я, и она поднимает на меня взгляд. – Я должен тебе сказать…

– Я знаю, Тихон, – перебивает она. – Пожалуйста, я не хочу снова слышать это. Я не могу.

– Слышать – что? – не понимаю я.

– То, что ты никогда не сможешь полюбить меня, – еле слышно шелестит она. – Я помню, Тихон.

Всё. Нет сил. Не сдержусь.

Встаю и ухожу в спальню, резким движением руки распахиваю тумбочку и достаю коробку. Возвращаюсь. Она сидит с поникшей головой. Не плачет, но близка к этому. Сажусь рядом с ней на корточки.

– Я ошибся, Севиндж, – говорю ей. – Я был сломлен. Я был разбит. Прошлое застигло меня врасплох. Я знаю, что сильно обидел тебя. Непростительно. Что испугал. И я ненавижу себя за то, что сделал с тобой. Я не имел никакого долбанного права срываться. И делать то, что сделал. Не имел права говорить то, что говорил.

Она тяжело дышит.

– Я знаю, что не заслуживаю твоего прощения. И ты не обязана меня когда-либо прощать. То, что я пережил на войне… оставило след. Я говорил тебе, что люди, у которых руки по локоть в крови, сами себе враги. И я такой человек. Я не могу забрать тех ужасных слов или вернуть всё назад. Не могу исправить того, что произошло по моей вине. Но я хочу, чтобы ты знала, Севиндж. Хочу, чтобы ты услышала и поверила мне. Я никогда не переставал любить тебя, Севиндж. Я не сразу понял это. Не сразу признал, что люблю тебя. Ты показала мне жизнь, полную света и счастья, полную радости. И я люблю тебя, Севиндж.

Она сжимается и закрывает глаза. Качает головой в неверии.

– Я был одинок после смерти брата. Отталкивал всех. Витюшу, отца и мать. А потом она умерла. Я снова переживал это. Похороны близкого. Я замкнулся в себе. Я стал угрюмым одиноким человеком из леса. Пока не встретил тебя! Ты вернула мне веру. Подарила надежду. Ты исцелила меня своей любовью, Севиндж. И я полюбил тебя, милая моя девочка. – Я прижимаюсь к ней, стискивая в своих объятиях. – Знаю, что заставил тебя страдать. Знаю, что ты никогда не простишь меня. И я никогда бы не посмел просить об этом в других обстоятельствах.

Мягко обхватываю её лицо и заставляю посмотреть на меня.

– Я люблю тебя, Севиндж. Я полюбил тебя до того, как ты позволила мне забрать твою невинность. Когда ты произнесла мне слова любви, я стал самым счастливым мужчиной. Я любил тебя. И тогда полюбил ещё сильнее. Я любил тебя, когда узнал, кто ты такая. Но я испугался, что потеряю тебя, когда ты поймёшь, кто есть я. Прошлое ударило мне в голову. Я хотел избавиться от своей любви. Хотел убить твои чувства к себе. И я сорвался. Начал свою лживую игру и не смог остановиться. И я потерял тебя. Я хотел ненавидеть, но я любил тебя. Каждую долбанную секунду я мечтал вытравить воспоминания о тебе из своей памяти! И не мог думать ни о чём, кроме тебя! Ты видела фотографии. Я не мог заставить себя, Севиндж. Я так скучал!

Она кривит губы. Слёзы струятся по её лицу.

– Я не прошу тебя простить меня. Я не прошу тебя любить меня. – Достаю из кармана коробочку и открываю. – Но я люблю тебя и никогда больше не смогу отпустить. Никогда. Поэтому я прошу тебя позволить мне быть в твоей жизни. Быть в жизни нашего сына. Не просто донором спермы. А его отцом. Я прошу, чтобы ты позволила мне дать нашему сыну свою фамилию. И я обещаю тебе, что сделаю всё возможное, чтобы ты была счастлива. Я прошу тебя стать моей женой, Севиндж. Я разделю с тобой все горести и радости. Я буду любить за двоих. Просто позволь мне быть рядом!

Я достаю тонкое кольцо из белого золота с бриллиантом в окружении топазов. Надеваю ей на палец и любуюсь несколько мгновений.

Перевожу взгляд на её лицо. Ясные глаза Севиндж распахнуты от удивления. Она смотрит на кольцо на своей руке.

Я замираю в ожидании её ответа. Я готов ждать, если потребуется. Но отчаянно нуждаюсь в нём сейчас. Немедленно.