Радости и тяготы личной жизни

– Да. Ты прав. – Она глубоко, судорожно вздохнула. – Я потеряла контроль над собой, – призналась она. – Но это было чисто физическое влечение. Секс в чистом виде. И не более.

В ответ Рорк лишь недоверчиво поднял брови.

Не более чем секс? Всматриваясь в искаженные черты ее лица, он думал, а понимает ли сама Джейд, что здорово ошибается. В чистом виде секс, примитивная половая потребность было то, что связывало Рорка и его жену Филиппу. Ни улыбки, ни вздоха. Никаких эмоций. И, конечно, никакой любви. В их жизни были только совокупления: распутные, похотливые, изощренные половые сношения, такие, что порою даже Рорк, который не без оснований считал себя изысканным любовником, вздрагивал от того, к чему принуждала его в постели Филиппа. Грубая, животная похоть – это все, что могла дать ему жена.

Близость с ней утомляла, изматывала, а наслаждение едва ли можно было назвать острым. А последние встречи с женой вообще вызвали пугающе слабые ощущения, если вообще он испытал к ней влечение. Как это было непохоже на ту страсть, которую только что возбудила в нем Джейд.

– Я серьезно говорю, – настаивала Джейд. – А потом даже если бы это и было не так, хотя этого не было, я... я никогда не оставлю Сэма.

– Вот сколько значат для тебя его деньги! И это после того как ты своими руками сколотила себе состояние? Господи, Джейд, да сколько же денег тебе надо, чтобы выдавить из себя Гэллахер-сити?

– Деньги Сэма меня не волнуют, – вспыхнула она. – Я его люблю. И никогда не причиню ему боль.

Рорк сложил руки на груди.

– А мне вспоминаются дни, когда ты говорила, что любишь меня.

– Я думала так. Но это было давно. Когда я еще не чувствовала разницы между любовью и физическим влечением. Я люблю Сэма, – повторила она. – Люблю так, как никогда бы не смогла любить тебя.

И это была правда. Рядом с Сэмом Джейд ощущала покой и уверенность. А с Рорком она будто катилась в преисподнюю.

Рорк не знал, чего ему сейчас хочется больше – свернуть ее прелестную шейку или распластать прямо на полу, заставить ее стонать, извиваться от сладострастия и утолить, наконец-то, свой голод. Похоже, и то, и другое доставило бы ему сейчас величайшее наслаждение.

Но он просто молча развернулся и ушел. Оставив ее в одиночестве. В трепете. В отчаянии.

Глава 19

Интерес к наследству Мэри Хэррингтон собрал покупателей из всех уголков Земли. На лимузинах, такси, личных автомобилях, а кто и пешком, прибывали они к дверям отеля «Фэйрмонт». По широким лестницам с позолоченными перилами из зарезервированных номеров тоже спускались гости. Все направлялись в большой бальный зал гостиницы. Перед началом аукциона предусмотрен был еще и фуршет.

Здесь собрались игроки самого «тяжелого веса» – владельцы частных коллекций, готовые дорого заплатить, чтобы пополнить свои богатства раритетами из знаменитого «восточного клада», как все величали добро старухи Хэррингтон. Толпа была эклектична, как коллекция дилетанта: кинозвезды и отпрыски королевских семей сидели рядом, арабские шейхи, разбогатевшие на нефти, толковали о своих делах с техасскими магнатами, японские предприниматели обсуждали с завсегдатаями Уолл-стрит цены на нью-йоркскую недвижимость.

Пятьсот предполагаемых покупателей аукциона внесли по тысяче долларов в благотворительный фонд, который недавно учредил Сэм Сазерленд. Значит, почти полмиллиона долларов принадлежит теперь будущему летнему лагерю для детей с пороками физического развития. Идея благотворительного ланча принадлежала Сэму.

Джейд, знавшая, что все это из-за его любви к Эми, тронута была до слез, когда он впервые высказал такое предположение.

Накануне аукциона Джейд спать не могла. В конце концов она отбросила все попытки уснуть и еще до рассвета прибыла в отель, где ранние утренние часы провела в окружении потрясающей красоты сокровищ, придирчиво сверяя – в который раз! – списки и перечни.

Напряженность, нависшую в зале перед началом этого грандиозного мероприятия, можно было, наверное, пощупать руками.

Пока собирались гости, пока шел благотворительный ланч, будущие соперники с притворной сердечностью раскланивались, обменивались впечатлениями от дивных фотографий в каталоге Тони Ди Анджело. Покупатели делали пометки на полях, приглядывались, прикидывали. Ведь каждый уже припал сердцем к какой-нибудь безделушке. Некоторые переговаривались, некоторые обменивались мимолетными «дружескими» поцелуями, но тут же расходились в стороны, будто и не были знакомы.

Наконец, огромные двойные двери распахнулись, и все изысканные, сдержанные манеры, которым с детства учили посетителей, улетучились как дым. Будто по выстрелу стартового пистолета они заняли кресла в зале.

Идя к подиуму и оглядывая зал, Джейд прикинула, сколько же собралось здесь людей. Зал был полон. Все сидячие места заполнились за пару минут. Тем, кто замешкался, пришлось выстраиваться вдоль стен. Народу было больше, чем во всем Гэллахер-сити, показалось Джейд. И эта мысль вдохновила ее, доказав, какой же путь она прошла.