Радоваться жизни самой

Гиппократ Сметвик, одетый по-маггловски, аппарировал прямо в кабинет Виктора. Виктор в этот момент дооформлял историю болезни, пытаясь представить, как записать пациентов, отказывающихся называть фамилии. Гиппократ внимательно посмотрел на племянника-сквиба, который чуть ли не впервые попросил помощи, и предложил:

— Ну, рассказывай.

— Здравствуй, дядя, — оторвался от бумаг доктор Свенсон. — У меня непростая ситуация. Двое уже, похоже, бывших, первокурсников Хогвартса; фамилии называть отказываются, при попытке расспросить о родителях девочка чуть не умерла. Мальчик рассказывает страшные вещи о том, что они никому не нужны. Может, посмотришь?

— Ну давай, посмотрю, — вздохнул Гиппократ, не сильно надеясь на успех.

Они прошли по коридору, чтобы войти в палату, в которой на двух кроватях, крепко держась за руки, спали дети. Целитель тут же узнал мальчика, а увидев кольцо на руке девочки, сразу все понял. Аккуратно взмахнув рукой, чтобы не повредить технике, Гиппократ тихо присвистнул. Выйдя уже из палаты, он спросил:

— Насколько с ними плохо?

— Было бы куда хуже, — тяжело вздохнул Виктор. — У обоих сердце, и совсем мрак.

— Значит, слушай сюда, — проговорил Гиппократ. — Детей можешь записывать как Поттеров. Хоть брат и сестра, хоть муж и жена, тут уже без разницы в таком возрасте. Родителей нет, сироты, опекуны… Ну давай я за опекуна сойду. Дальше, судя по остаточным следам, мальчика пытали, а девочку… Она пережила сильное эмоциональное потрясение, значит?

— Значит, его пытали на ее глазах, — сжал зубы доктор Свенсон. — И их действительно нельзя разлучать. Как же так? В школе?

— Значит, в школе, — тяжело вздохнул Гиппократ. — Как только стабилизируются — дай знать, надо их к гоблинам свозить.

— Пацан говорил об этом, кстати, — улыбнулся Виктор.

— Не глуп, значит, — кивнул целитель Сметвик. — Все, я двинул, а ты сообщи, как можно будет двигать.

— Спасибо, дядя, — сердечно поблагодарил доктор Свенсон.

Стоило Гиппократу аппарировать, как улыбка сползла с его лица, сменившись хищным оскалом. Он кивнул испугавшемуся заместителю и, выплюнув: «ДМП», шагнул во взвившийся зеленым пламенем камин. Амелии будет очень интересно узнать о школе Хогвартс. И о пытках в этой школе.

* * *

Сегодня ему разрешили вставать, поэтому мальчик обнял свою Гермиону, замерев с ней в объятьях на долгое время. Ему больше ничего не надо было, так же, как и ей. Они просто замерли, будто стремясь слиться, стать единым целым, и пусть хоть весь мир исчезнет.

Виктор, узнавший от дяди, что мальчика пытали и, скорее всего, на глазах девочки, переосмысливал то, что сказал ему Гарри. Они действительно совсем одни, но это же неправильно! Так не должно быть! У ребенка должен быть кто-то, кто защитит и поможет! Почему у них такого человека нет?

Часть 11

Этот день разрушил бы Гермиону, если бы не было Гарри. Увидев инвалидное кресло, девочка зарыдала, и только объятия мальчика, его теплые слова, его нежность и ласка спасли девочку. Он уговаривал ее, просил, успокаивал, отчего рыдания стихали. Кресло девочку уничтожило бы, потому что было ее кошмаром с самого детства, но Гарри сумел как-то стабилизировать Гермиону, как-то уговорить уставшую от равнодушия взрослых свою девочку, и она доверилась. Полностью и без оглядки, без раздумий. Гермиона переложила все свои страхи и горести на мальчика, отныне веря только ему и тому, что он сказал.

И Гарри, и Гермиону возили по кабинетам, но утешить детей Виктору было нечем. Мальчику был нужен кислород, девочку пока можно было подержать без, если она не будет напрягаться. Но глядя в эти глаза, доктор Свенсон понимал, что дети вряд ли проживут долго — им нужен кто-то, кто отогреет. Что толку лечить сердце, когда страдает душа?

Гиппократ Сметвик слушал, что ему говорит племянник. Терапию детям назначили, она их поддержит и поможет, но тут очень много этих «но». Настоящую фамилию девочки установить удалось, благо книга учета магглокровок в Министерстве имелась. Озверевшая от новостей Амелия нашла, как звали девочку — Гермиона Грейнджер. Гиппократ лично аппарировал к родителям девочки, и они… известию о возможной гибели ребенка… обрадовались. Никаких заклятий не было и в помине, магглы просто радовались тому, что избавились от «обузы». Целитель не смог это понять и принять.

— Я никогда такого не пойму, Виктор, — сказал племяннику Гиппократ. — Это просто невозможно понять.

— Значит, мальчик сказал правду — они никому не нужны, — произнес Виктор. — Но как такое может быть?

— Люди разные, — вздохнул целитель Сметвик. — Ладно, я у тебя их заберу, нечего тебе проблемы создавать. Отвезу обоих к гоблинам и будем им семью искать.

— А ты… — вопросительно поднял бровь Виктор, и Гиппократ понял, что тот имеет в виду.

— Гарри Поттер — слишком опасная личность, — ответил целитель. — Я не готов рисковать своей жизнью ради него, да и вряд ли мне удастся его защитить.