Радуга 2

Шура полностью уверовал, что рядом с ним сидит реальная голливудская звезда, поэтому даже расслабился: он помнил о Стиллере, что его чувство юмора — это головная боль для коллег по цеху, друзей, да и просто знакомых и незнакомых людей. Поэтому решил повеселиться сам.

— Тогда пошли, — сказал он и поднялся. Для убедительности- Шура одной рукой охватил себя за плечи, другую протянул Бену.

Тот вложил в эту руку бутылку виски, но потом, вдруг, испугавшись, как-то поспешно поднялся на ноги и по-американски открыл рот в знак удивления.

— А ты кто? — ему удалось выдавить из себя, — наконец.

Шура приложился к бутылке, занюхал рукавом и только после этого проговорил:

— Гавриил я. Архангел Гавриил. Ну, так что, пойдем? — Бен очень недоверчиво кивнул головой, потом пробормотал:

— Это не Стоунхендж. Это гораздо печальнее. Напомни мне- потом, я приглашу тебя в свое шоу. Бог сотворил человека, человеку не под силу не только сотворить Бога, но даже взглянуть ему в лицо. Итак, добро пожаловать обратно в зверинец под названием «общество». Позволь представиться: Бен.

— Да ладно! — притворно вздохнул Шура, слегка озадаченный- манерой поведения актера. — Я думал — Джек Блэк.

— Определенно, тебя бы в мое шоу, да закрыли его миллион- лет назад.

Шура представился именем, широко известным в узких кругах семьи, друзей, соседей и коллег. Бен сразу же насторожился. «Саша» — достаточно редкое и практически непроизносимое слово, как в Новом свете, так и в Старом.

— Это какая страна? — спросил он. — Это какая планета? — ответил Шура. — Где-то за их спинами голосил живыми неведомыми голосами лес. С далекой автострады иногда доносились звуки ударов по металлу и даже крики. Почему-то весь окружающий фон казался враждебным и даже угрожающим. Так недолго и в уныние впасть.

— Знаешь, что, Бен? — сказал Шура. — Нельзя нам- паниковать. Нельзя также терять надежду. Если не в будущее, то в добро — это точно. Мы будем выживать. Для начала — сделаем себе копья и запасемся кальмарами. Или ты предпочитаешь в одиночку бороться с трудностями?

— И то верно, — кивнул головой Стиллер. — Блуждая по- лесу, я уже про постройку хижины воображал. Глупость, конечно. Но одним воздухом сыт не будешь. А виски имеет свойство заканчиваться в самый неподходящий момент.

— У меня есть друг-приятель. Большой, следует признаться, — оригинал в суждениях. Он меня как-то просветил. «Среди всех видов борьбы», — говорит, — «борьба со своей похотью тяжелее всех. С ней вечно кипит борьба, и победа редка». Так что у нас есть шанс на победу. Ибо бороться мы будем за выживание, а не с какой-то похотью.

— Оригинальная мысль. Типа: если проколол ногу гвоздем, — радуйся, что он не попал тебе в глаз. Как, говоришь, его зовут?

— Яков Шпренгер и Генрих Инститорис. — Так их двое? — удивился Бен. — Да нет, — махнул рукой Шура. — Зовут его Ванька. Цитата- эта — тех двух фанатиков. Из далекого 1486 года.

— Сдается мне — «Молот ведьм». Была такая мода в- Голливуде. Я, правда, не читал, — сказал Бен. — Да и пес-то с ними. Пора надрать задницы этим кальмарам.

Шура только поморщился американскому штампу.

Они вырезали перочинным ножиком Шуры себе длинные палки, заострили их на огне, как пещерные люди, и обозвали эти жерди «копьями». Бен с величайшего соизволения также несколько разнообразил свой гардероб, сделав тем самым дорожный рюкзак Суслова легче. Словом, можно было выходить на тропу войны с несчастными головоногами. Иные животные их не интересовали по причине невыясненной степени опасности. Те, в свою очередь, пока тоже не интересовались людьми. До первой крови, так сказать.

Кальмаров удалось набить достаточно легко. Те скакали по веткам деревьев, как выяснилось, в изобилии. Самые молодые и неопытные падали на землю, где теряли свое преимущество в подвижности. Был у этих неопытных кальмаров существенный недостаток: они оказывались невелики. Большие и взрослые самцы скакали где-то в кронах. Там же, где и самки. Хотя не исключался вариант, что они все были гермафродиты. В достопамятных земных морских кальмарах, касаемо их половой принадлежности, ни Шура, ни Бен не разбирались. Тем более в нынешних, сухопутных.

Охота затянулась практически до вечера. На них самих никто не позарился, к счастью, поэтому можно было предположить, что она оказалась вполне удачной. Запеченные в углях кальмары утолили голод, даже насытили, потому что вспомнилось отсутствие соли.

— А соль, говорят в землю Калевалы, иначе, по-древнерусски, Колывань, привозили из-за моря, из Германии, а не с Московского царства, — вспомнил Шура байки друга Ивана. — Ближе им были эти германцы, что ли? Так в руне 46:

И обсыпанными солью,
Что из дальних мест везется,
Из земли идет немецкой,
С вод морских, что за Двиною:
По соленому проливу
В кораблях она приходит.

— Знаешь, что-нибудь про «Калевалу»? — спросил он у- Стиллера, когда они неторопливо смаковали белое мясо у костра.