Радуга над Теокалли (СИ)

– Думаю, пока столь удобное предложение может подождать. Нашим воинам нужно проявить расторопность и больше захватывать в плен, а не убивать противников на месте, они должны думать не только о своей славе, но прежде всего о наших богах! Если каждый воин Анауака приведёт десять пленников, сдержав свою палицу, и подарит их Уицилопочтли или Тлалоку, то наши теокалли ещё долго не будут испытывать недостатка в живой крови! К тому же, подумай, Тлакаелель, о сапотеках и майя, мне кажется, мы недостаточно ещё продвинулись в этом направлении. И… прервёмся, я вынужден уделить сейчас внимание своей семье!

Тлакаелель скрыл разочарование за вежливой улыбкой и удалился. Ицкоатль же, взяв первую попавшуюся плётку, направился к женским покоям, твёрдо решив наказать скандалистку.

В комнатах сестры было уже тихо и пусто. Шочи в одиночестве сидела у выхода в сад и наблюдала за полётом пёстрых бабочек. Ицкоатль пересёк комнату, легко постукивая плёткой по ноге. Его интересовало, как отреагирует сестра на знакомый звук.

Но Шочи даже не пошевелилась. Странное поведение девушки, граничащее с неуважением к его царственной персоне, рассердило тлатоани, и он, подойдя к ней ближе, слегка хлестнул её по плечу. Привлечь внимание не удалось. Пришлось обойти Шочи и встать перед нею, лишив её возможности любоваться бабочками.

– Буря утихла? – Ицкоатль с интересом рассматривал осунувшуюся сестру.

Шочи страдала и не пыталась этого скрыть – на лице не было привычной косметики, волосы не уложены. Ицкоатль приготовился к бурной встрече – плётку он держал наготове. Но девушка равнодушно посмотрела на брата и устремила взгляд за его спину. Для неё полёт бабочек был важнее их разговора и самого присутствия тлатоани.

– Ты опять избила рабыню? – Шочи упрямо молчала, а Ицкоатль раздражённо стучал плёткой по ноге. Мелькнула мысль, что бить свою ногу глупо, не для этого он прихватил её с собой.

– Ты устроила скандал, для чего? Хочешь снова быть наказанной?

– А на большее ты не способен? – равнодушно спросила Шочи, кинув презрительный взгляд сначала на брата, затем на плётку.

– Любой проступок должен быть наказан!

– Даже любовь? – по щеке девушки очень естественно скатилась прозрачная слезинка, а в голосе прозвучала неподдельная горечь.

– Любовь?! Ты хочешь сказать, что избила рабыню из большой любви к ней? – изумился, а потом расхохотался Ицкоатль.

– Нет, рабыня просто попала под руку! Как ты не понимаешь?! Хотя, что я тебе объясняю?

– Если ты постараешься, то пойму. Только не пытайся лгать, Шочи!

– Лгать? Не пытаюсь. Ты обещал сделать меня своей женой. Прошло уже достаточно времени, но ты молчишь. Перед этим ты хотел выдать меня замуж за правителя какого-то города, но передумал. Ещё раньше ты закрывал глаза на нас с Амантланом, не предлагая меня в жёны и не запрещая нам встречаться. Так кто из нас двоих лжец? Кто обманывает меня и не выполняет обещание? Кто всячески унижает, а ведь я старшая из сестёр, и скоро никакие подарки не заставят даже простого воина взять меня в жёны. Так кто лжёт самому себе уже столько времени? – голос Шочи, на удивление, не срывался, был ровным и спокойным. Временами казалось, что ей даже безразлично то, что она говорит. Да и вообще от сестры веяло непривычной холодностью.

"Нашла новую уловку! Такой она ещё никогда не была! Но грусть и сдержанность ей не идут… Она напоминает потухший очаг! Страстная Шочи более интересна и желанна", - решил Ицкоатль. Сказанное сестрой вынуждало задуматься, но это были не те вопросы, на которые тлатоани хотелось, в настоящий момент, тратить время. К тому же, он по-прежнему считал происходящее новой игрой сестры, чтобы привлечь внимание.

– Хорошо. Что ты хочешь? – он решил изменить тактику, ведь ему нужно выяснить причину бунта.

– Я?.. Когда-то хотела стать женой Амантлана, но ты не позволял мне даже надеяться на счастье, в итоге Амантлан женился на чужеземке… Потом была согласна стать женой кого угодно, только бы иметь семью и перестать быть посмешищем в Теночтитлане! – голос Шочи постепенно переставал быть тихим, в нем начали слышаться знакомые ноты гнева. – Последние два месяца я ждала, когда же наконец мой царственный брат объявит о моей свадьбе и… Наш тлатоани просто забыл о моем существовании, но пришёл наказать меня за какую-то рабыню! А теперь спрашивает, что хочу… Ицкоатль, я хочу семью, с тобой или нет, мне безразлично!

– Я подумаю, – тлатоани стало скучно, он равнодушно вздохнул, зевнул и, забывшись, опять похлопал по своей ноге плёткой.

– И это все?! Ты подумаешь! Позволь спросить тебя, как долго ты над этим будешь думать?! – грусть в глазах Шочи постепенно пропадала, уступая место гневу.

"О! Вот такой я тебя и привык знать! Наконец-то ты вернулась!"