Радуга в тумане

— Ты почему здесь? А как же самолеты, когда-то ты был влюблен в небо. — Маша с любопытством его разглядывала. Она так была ему рада, что готова была задушить в своих объятьях, но не решалась обнять. Вдруг он не позволит, на безымянном пальце его правой руки она заметила светлую полоску от обручального кольца. Странное чувство, отдаленно похожее на ревность, кольнуло ее в сердце.

— Когда-то, больше, чем небо, я любил тебя. И чем это закончилось?

— Смог ли ты меня простить? Мне это важно, очень. Я хотела тебя разыскать, мне надо было многое тебе сказать, но не решилась. Чувство вины, как хвост, до сих пор тянется за мной.

— Все обиды в прошлом. Я был влюблен, слеп и слишком торопился. Сейчас все по-другому. Я перевелся в Москву шесть лет назад, теперь в конторе, всем доволен.

— Семья, дети?

— Жена, дочке четыре года, зовут Манькой. — Теплая улыбка осветила его глаза, наполненные любовью и нежностью.

— У меня тоже все хорошо … — Начала Маша.

— Я знаю, — перебил Круглов, — пробил по своим каналам. Через какое-то время после развода ты вернула себе девичью фамилию, переехала в другой город, окончила институт. Ты молодец! Последние пять лет руководишь туристической фирмой, не замужем.

— И?

— И все!

— Что значит «и все»? — Маша была, мягко говоря, удивлена. — И ты ни разу не приехал?

— Зачем! Ты сама сделала свой выбор.

— Что? Не может быть! — Возмутилась Мария. — Один требует показать сына, хотя знает, что он не его сын, другой знает все, но не проявил даже элементарного любопытства! Ваня оказался прав, не такой уж ты хороший, как я о тебе говорила. Столько лет переживала, а тебе все равно! Вот я дура!

— Ваня, это кто?

— Ваня, это кто? Ты еще спрашиваешь? Ты же все знаешь, «пробил по своим каналам!» — Маша разочарованно смотрела на человека, которому была рада еще несколько минут назад. — Это и так понятно! Если его зовут Иван Круглов, то кем он еще может быть?

Сначала Круглов тупо смотрел на Машу, не моргая, не говоря ни слова. Когда его мысли выстроились в логическую цепочку, выражение лица стремительно стало меняться от недоверия, к радости, и, наконец, к недоумению. Он сжал кулаки так сильно, что побелели костяшки пальцев.

— Как ты могла так поступить со мной, Маша? — Тихо произнес он каждое слово отдельно. — Твой уход выбил почву из-под моих ног, меня спасло только небо. Я был подавлен, потерял вкус к жизни, во многом винил себя за спешку и недальновидность, и это стало мне жизненным уроком. Но столько лет молчать о сыне… Как ты могла?

— Я начинаю сомневаться в компетентности вашей конторы, как можно знать все, но не знать главного.

Миша опустил голову, накрыл ее ладонями и медленно качал из стороны в сторону. Маша не знала, чего ожидать в такой ситуации, лучше всего промолчать, но тишина угнетала. Ей хотелось подойти, обнять и утешить, но она застыла в нерешительности.

— О своей беременности я узнала, когда ты уже улетел. Мне одной пришлось принимать важное для всех решение. Я думала, что скажу позже, когда ребенок уже родится. Не перебивай! — Остановила Маша, когда увидела, что Круглов хотел возразить. — Ты не представляешь, сколько упреков и нравоучений я выслушала от родителей, больше от папы, мама меня просто жалела, постоянно плакала, и называла Ваню горьким сиротинушкой. Тяжело было, когда Ваня был совсем маленький, занятия в институте, отсутствие работы. Если бы я тебе тогда сказала, ты бы обязательно вернулся, я знаю, и Ваня вырос бы в полноценной семье, а я мучилась бы от осознания того, что лишила тебя возможности быть счастливым. Видел бы ты свое лицо, когда говорил о жене и дочке, оно светилось любовью и гордостью.

Круглов поднял мокрые глаза и смотрел так, будто видел эту сумасбродную женщину впервые. Взгляд был оценивающим и беспристрастным, потом потеплел. Далеко не каждая мать сможет отказаться от безоблачного детства своего ребенка ради сомнительного счастья нелюбимого ею мужчины.

— Машка, ты уникальный экземпляр. Мне хочется тебя задушить и расцеловать одновременно. Задушить хочется больше! — Он сгреб ее в охапку, крепко сжал и сразу отпустил. — Я не представляю себя без моих девчонок, и хочу видеть сына!

— Надо подумать!

— О чем еще думать?

— Не о чем, а о ком. О Ване, о бывшей свекрови. Думаю, твоя мама была довольна, когда глупая девчонка оставила ее любимого сына в покое.

— Ты не знаешь мою маму! Она редко бывает довольна, ее всегда что-то не устраивает. Тогда она была возмущена, как ты посмела бросить перспективного мужа, тем более без ее одобрения, она только начала строить планы на внуков.

В комнату вошел капитан. По его кривой улыбке было понятно, что он наблюдал за ними по ту сторону зеркала. Но улыбка быстро сползла с его лица, когда он наткнулся на вопросительный взгляд Круглова. Он вытянулся по стойке «смирно», передавая документы.

— Пропуска готовы. Одессит не унимается, интересуется своей пропавшей спутницей.

— Скажи, что она у нас, с ней все в порядке, отдай пропуск и отпусти его, и остальных тоже под подписку о невыезде! — Приказал Круглов.

— Их же прямо в казино взяли! И вдруг отпустить?