Радужная Нить

— На самом деле, всё не так плачевно, как я описал. Подобной властью обладает не каждое зеркало. Ты можешь спокойно пользоваться своим — оно безвредно, ведь ему ничего от тебя не нужно. До тех пор, пока какие-то события не взволнуют бесконечность, что покоится под его металлической гладью. Тогда оно станет чудовищем, алчущим новых жертв. Подобно тигру-людоеду: единожды отведав человеческой плоти, не успокоится. Кагами-но бакэ[30] пожирает души, и не может остановиться, пока не будет уничтожено.

Я поднял светильник повыше и с опаской завертел головой. В круге света пляшут облака пыли, под ногами от одного лишь прикосновения расползаются старые татами. Невдалеке от входа за моей спиной — продавленный столик. У дальней стены виднеются очертания широкой деревянной лестницы с перилами, лежащими внизу. Наверно, отломились при землетрясениях, которые нередки в этих краях. Особенно в последнее время… Странно, что сама постройка уцелела без присмотра.

Да ведь я — в той самой комнате!

— Ну а где же ещё? — хмыкнул юмеми.

— А тела?

— Их ты не найдешь. Завлечённых сюда жертв поглотил кошмар, что отражала эта тварь. Его ведь тоже надо поддерживать. Оно и к лучшему, что поглотил!

— А зеркало?

— Малышка с лёгкостью его обнаружит. Полагаю, что свои возможности оно исчерпало, но всё-таки держись от него подальше.

Я не стал возражать и отошёл поднять тати. Девушка согласно кивнула и отодвинула лёгкий столик. Покачав головой, вернула на место. Я приблизился, чтобы посветить, и увидел остатки футона, недоеденного насекомыми. Сомневаюсь, что здесь водятся крысы: мой дед утверждал, что они — хитрые твари, а значит, у них есть душа!

— Если на этом футоне лежало тело Савасаки, то зеркало должно быть рядом, — пробормотал я, светя по сторонам.

— Да вот же оно, Хитэёми-сама! — воскликнула Мэй-Мэй. — Прямо под ногами.

Я отскочил. На полу лежало бронзовое зеркало средних размеров, с красивой резьбой по ободу. Нагнулся. Цветы и птицы…

— Не поднимайте! — девушка истолковала моё движение по-своему. — Господин ведь предупредил вас!

Она потянулась к нему, но наклониться не успела. Между нами выросла тень. Мицко.

— Не смей даже прикасаться — ты, проклятая кукла! — она протянула руки к красавице, затем резко отдёрнула. Мэй-Мэй, не обращая на неё никакого внимания, склонилась перед зеркалом и осторожно подняла его с пола. Ю-рэй резко обернулась ко мне.

— Скажите своей девке, чтоб не трогала! — голос прозвучал настойчиво и жалобно одновременно. Так дитя взывает к матери, чтобы она отняла у сестры общую игрушку.

— Прости, но это не твоё зеркало, — твёрдо сказал я. Теперь, разделив с ней страдания, я не смущался того, что беседую с призраком. — Оно принадлежит Канако.

— Эта похотливая тварь мертва! — неистово завопила женщина, изготовившись к прыжку.

— Так же, как и ты, — спокойно ответил я.

Мицко словно в камень превратилась.

— Нет… Я не могу быть мертвой… Я…

— Ты совершила самоубийство. Перерезала себе горло ножом. Вспомни, ножом своего господина!

— Савасаки-доно… — несчастная закрыла лицо руками.

— Обуреваемая тёмными страстями, ты стала пленницей зеркала. А знаешь, почему? Потому что забыла самое главное: из-за чего… нет, кого совершились злодеяния. Умирая, торжествовала — ведь то, что раньше принадлежало проклятой сопернице, сделалось твоим. Но был ли это твой любимый?

— Нет… — я скорее почувствовал, нежели услышал ответ. — Нет… Савасаки-доно…

Согнувшись и прислонившись лбом к грязному полу, она зарыдала, тихо и беспросветно.

— Так и ненависть возобладала над любовью, поглотила её, — продолжал я. — Даже в этот миг ты не раскаиваешься, что убила Канако. Даже в этот миг не понимаешь, что твой благодетель погиб из-за тебя. Даже в этот миг…

— Это ложь!!! — она заткнула уши, но мои слова продолжали доходить до неё. Душу закрыть не так просто.

— Ты даже не помнишь, скольких людей привела в ловушку порождённого тобой видения. Но так продолжаться не может! — я погладил её вздрагивающее плечо, хотя тон мой оставался по-прежнему суровым. — Разбей оковы. Тебе не место на земле…

— Нет, я не хочу! Я убила человека… нет, многих! Даже Серого… Я не хочу в Макаи!!! — пронзительно вскрикнула она.

— Что такое ад по сравнению с нынешним твоим существованием? — уже примирительно возразил я. — Если останешься здесь, никогда не сможешь переродиться. Никогда не увидишь своего возлюбленного! С каждым днём, проведённым в этом доме, с каждым человеком, заманенным сюда, душа твоя будет делаться тяжелее и тяжелее, и страх погрузиться под землю будет лишь возрастать. Ты поэтому упомянула подвал? Ведь там ничего нет.

По лицу ю-рэй текли слёзы. Девушка-кукла, с интересом наблюдавшая за мной и как будто не замечавшая призрака, шагнула вбок и на протянутых руках подала зеркало, развёрнутое полированной поверхностью вниз.

— Мы должны его разбить, Мицко, — мягко сказал я. — Ты обретёшь свободу и сможешь сама решить, готова ли к очищению. Согласна?

Женщина отёрлась рукавом и неожиданно кивнула.