Радужные листики

Василий с Олей согнулись от смеха, Глеб согнулся под тяжестью Гоши, потом все уже валялись на траве: одни — корчась от хохота, другие — пытаясь вылезти друг из–под друга. Смеялись даже бабушки, и даже один стог за канавой почему–то подозрительно содрогался, хотя в тот момент было совершенно безветренно.

Глеб всё–таки оказался покрепче Гоши. Он первым вскочил и бросился к доске объявлений.

— Стуки–стуки за Гошу! — прохрипел Глеб, и без сил опустился на траву.

— Слушай, это нечестно! — подошёл Гоша. — Ты бы меня никогда не нашёл, если бы я не засмеялся.

— Честно, нечестно, а всё по правилам, — возразил ему Глеб. — Хочешь — смейся, хочешь — не смейся, твоё личное дело. Выдержки тебе не хватает, завтра я тобой подзаймусь, будем твой дух тренировать.

— Это твой дух тренировать надо, — заявила Оля, — ещё ни одну девочку не застукал. Где Катя, где Маша?

— А кто их знает, где они? — недовольно буркнул Глеб. — Спрятались, наверное. Небось тоже на дерево полезли, или в канаве где–нибудь спрятались.

— Отдохнул? — уточнил Василий. — Давай, продолжай искать.

Делать нечего, нужно искать, хоть день уже и двигался к закату. Глеб решил внимательно пройтись под деревьями. Чем же выманить девочек из укрытий? Гадкие стишки уже не пройдут, «Я тебя вижу» тоже. Ещё и ребята хвостиком ходят и подзуживают. Осмотр деревьев делу не помог. И тогда Глеб придумал: он просто достал свой мобильный телефон из кармана и набрал Катин номер. И что бы вы думали, стог то оказался музыкальным — из него полилась замечательная мелодия.

Ага! — довольно закричал Глеб и, подбежав к столбу выразительно продекламировал. — Стуки, стуки за Катю, она в стогу сена!

Катиному разочарованию не было предела.

— Так нечестно! — возмущалась она. — Ты меня не нашёл! Ты даже не убедился, что я в стогу прячусь! Мало ли у кого телефон играет, а может кто–нибудь его обронил там.

— Ага, как же, — ухмыльнулся Глеб, — ты то свой никогда не обронишь, он у тебя на шее на шнурке висит, никогда не свалится. А такой дурацкой мелодии, как у тебя, ни у кого здесь нет, и не будет, надеюсь.

(Вы не подумайте, что Глеб не любил классическую музыку, но «Концерт № 1 для фортепиано с оркестром си–бемоль минор» Петра Ильича Чайковского, причём только начало первой части, он действительно слушал лишь из Катиного телефона, а когда начинались громогласные аккорды, он всегда почему–то подпрыгивал. На всех эта потрясающая мелодия действует по–разному, Глеба она потрясала в прямом смысле слова.)

Катя обиженно надула губки и отошла в сторону.

— Ма–шааа, — закричала она на всю округу, — не сдавааайся, не поддавааайся ему, и звук на телефоне выыыключи!

— Что, женская солидарность? — ехидно спросил Глеб. — Ничего, сейчас и вашу Машу найду. От меня здесь никто не укроется.

Мальчик снова с осторожностью стал обходить площадь, поглядывая и за соседские заборы.

А тут, как назло, Васина бабушка засобиралась домой. Она, оказывается, тоже любила смотреть «Седьмую грядку». Пришлось Маше отложить газету и снимать кофту, и ребята на площади не заметить её уже просто не могли.

— Аааа! — завопил Глеб и бросился к столбу.

Маша вопить не стала, зачем расходовать впустую силы, которые она так старательно накапливала последний час, но тоже бросилась к столбу.

Вот она была только что у скамейки, а вот она уже у доски объявлений: «Стуки–стуки за всех!». А Глеб даже и половину расстояния не пробежал, хотя они были приблизительно на равном удалении.

— Проиграл, проиграл, — довольно затараторила Оля, — теперь тебе снова водить. А потом повернулась к Кате: «Слушай, Кать, а ты что не рванула из стога, когда Гоша на Глеба завалился?»

— А я от смеха двинуться не могла, — сказала Катя, — ну так это уморительно выглядело, тряслась только, да рот закрывала. А потом уже поздно было.

— Поздно сейчас, — сказал Василий, — темнеет, переигрывать уже не будем, давайте завтра продолжим.

Пообсуждав ещё немножко кто и как прятался, что в этом мире честно, а что нечестно, хваля Машу и удивляясь её сообразительности, договорившись на завтра на это же время, ребята начали кто расходиться, а кто и разъезжаться по домам.

Глебу было по пути с Машей, и они поехали вместе.

— Знаешь, Маша, — похвалил он, пристроившись рядом на велосипеде, — сколько я играю в прятки, но такой тактики ещё никогда не встречал. Ты — большая умница, я тебя прямо зауважал. Давай дружить.

— Давай, — согласилась девочка, — только я и так со всеми вами дружу, если ты не заметил, но если хочешь лично, то пожалуйста.

Так они доехали вначале до дома Глеба, где он попрощался с Машей, а дальше она продолжила путь уже одна.