Радужные Мосты

— Быстрее! — Вивьен уже не кричал, он вопил во всю глотку.

Только теперь Мили смогла проморгаться и мельком взглянуть по сторонам. О чем сразу пожалела. Огромная колонна на глазах покрывалась трещинами и неспешно, словно время замедлило свой ход, начала заваливаться в сторону беглецов. Девушка взвизгнула и чуть было не упала. На выручку пришел Вивьен. Он обернулся, поддержал. В его обезумевших глазах плавал страх.

Острые обломки уже сыпалась на измученных путников, когда те, задыхаясь и хрипя, ворвались в проем колодца. Вивьен искренне возблагодарил Пастыря за вовремя сломанную дверь. За спинами почти сразу послышался оглушительный треск, и в шахту ворвалась волна, которая разметала беглецов по стенам. Здесь в небольшом закутке, вода перемешалась с застоялой жижей, образовавшей на поверхности маслянистую пленку. Всего нескольких глотков такой воды хваталось, чтобы вызвать приступ тошноты. Наполовину оглушенные чародейка и алхимик ползком взобрались на ступени. Поднявшись немного выше уровня мерзкой, плескающейся под ногами жидкости, они привалились к стене.

* * *

Темнота. Почти спокойная, почти желанная.

Светящиеся шары и в этот раз не последовали за пределы зала. Они продолжали метаться под его сводами, словно огромные светлячки, потерявшие хозяина.

— Знаешь, — задумчиво проговорил Вивьен, — а ведь мы оборвали последнюю нить, которая связывала фей и наш мир.

Мили промолчала, но алхимик чувствовал ее вопросительный пристальный взгляд.

— Мы должны были послужить возрождению, а на деле стали причиной краха надежд. Теперь уже несбыточных.

— Ты расстроен этим? — спросила чародейка и в словах ее звучала растерянность.

Алхимик ответил не сразу:

— Нет, разумеется нет. Своя жизнь дороже. Понимаешь… Остался какой-то неприятный осадок. Эти плавающие тела…Феи ведь просто хотели жить. Как думаешь, если когда-то и нас так же попросит с наших земель? Загонят в землянки или пещеры. Как поступят люди?

Мили фыркнула. Ее то и дело мутило, но пока еще удавалось сдерживаться. Дышать теперь было легко, и это весьма помогало контролировать рвотные позывы.

— Просто хотели жить? Расскажи это той гадине, которая оглушила нас обоих. Или разлагающемуся чудовищу. Что оно хотело сделать из меня? Почему молчишь?! — чародейка бушевала. Не будь темнота столь густой, Вивьен бы увидел разъяренную тигрицу со сверкающими глазами и пылающими алым щеками.

— Я не знаю, — только и проронил алхимик. Он не хотел рассказывать девушке о том, что на самом деле ей была уготовлена судьба Обращенной. Такой же, как и той, что ловко расправилась с ними обоими при встрече.

— Не знаешь?! — Мили, сидевшая ниже Вивьена, почувствовала, как вода подбирается к ее ногам. Это несколько усмирило пыл чародейки. — Иди, воскрешай своих фей! Как раз компания для тебя — гнилые мертвяки и сухая девка. Надеюсь, тебе будет с ними хорошо.

Сказав это, девушка поднялась и, держась за стену, направилась вверх по лестнице. Перешагивая через озадаченного алхимика, она как бы невзначай наступила ему на ногу. Такое детское вымещение обиды прибавило настроения. Мили победно улыбнулась и услышала, как Вивьен за ее спиной охает, встает на ноги и начинает ковылять по ступеням.

— Сентиментальный пустоголовый пень! — нисколько не стесняясь, презрительно бросила чародейка. Подъем грозил стать долгим и нервным.

Действительно, для них обоих путь наверх превратился в бесконечное преодоление ступеней. Несмотря на невысокую скорость передвижения беглецов, вода прибывала еще медленнее. То и дело доносились отголоски падающих глыб, от которых стены колодца содрогались и норовили рассыпаться. Это обстоятельство не могло не подгонять путников. Перспектива быть засыпанными расшатавшейся кладкой не впечатляла. Даже здесь, в колодце, ощущалась утрата защитных заклинаний. Стены очистились от слизи и теперь сочились обычной водой. Она весело сбегала по ступеням и устремлялась вниз. Как ни странно, но в воздухе появился запах цветов. Этот душистый аромат перебивал гнусную вонь, поднимающуюся со дна. Идти стало легче.

Разумеется, без привалов обойтись не удалось. Но они проходили в полной тишине. Вивьен не считал нужным заводить разговор, а Мили была все еще слишком обижена. Казалось, что темнота остановила ход времени, а лестницу вытянула в бесконечность. Чем выше, тем быстрее ноги становились ватными, тем чаще приходилось отдыхать.

Чародейка чувствовала, что раненая нога наливается неподъемной тяжестью. Девушка уже давно пропустила алхимика вперед и теперь старалась не отставать. Давалось это с огромным трудом и злыми слезами на глазах. Признать себя слабой, неспособной о себе позаботиться — она не могла. Лучше упасть без чувств, а там будь, что будет.

До обморочных падений дело так и не дошло. Хотя девушка и шла, словно в бреду. В какой-то момент Вивьен яростно затряс чародейку за плечо, указывая куда-то вверх. Мили не сразу отреагировала на столь бесцеремонное обращение. А когда, наконец, очнулась, то не поверила собственным глазам.