Радужный город (СИ)

Я прямо представляю, как бровь Варкова поползла вверх.

— У меня нет выбора. Последний автобус уходит в одиннадцать вечера.

Телефон вдруг замолчал и порадовал смс, что мои денежные средства иссякли. А довершением приятных новостей стало то, что на экране замигала надпись об оставшемся заряде батарее в один процент. Вчера телефон на зарядку я поставить забыла, переобщавшись с коньяком.

— Черт! — хорошо, что хоть родителям позвонила.

Проковырялись мы почти до десяти. Но я дождалась приезда уставшего дознавателя. Он выслушал пояснения, по извечной русской традиции глубинок дал подписать пустой лист, списал данные паспорта и, уточнив, заберу ли я потерпевшую (а новгородские органы и рады были спихнуть это дело на своих питерских коллег) отпустил с миром.

Валентина Алексеевна так и не проснулась. Я оставила медсестре почти все содержимое кошелька, попросив присмотреть за старушкой, отложив немного денег себе на такси и на автобус, продиктовала номер телефона, попросила сообщить о ее состоянии и заверила, что приеду послезавтра. Понятное дело, никто не любит потерянных старушек.

И в половину одиннадцатого я вылетела из больницы и на такси, дежурившем у ворот, понеслась обратно на автовокзал, едва успев на автобус. Мне повезло, место оказалось удобными настолько, что можно было вытянуть ноги, попутчика по сиденью у меня не было, и я задремала.

Меня, как и то небольшое число пассажиров, что следовали в Питер, разбудил скрежет. Ехали мы не быстро, и водитель легко справился с управлением, хотя большая машина пару раз вильнула по дороге. Причиной стало колесо, отлетевшее и лежавшее в придорожной канаве.

Водитель мужчина средних лет прыгал вокруг колеса и чуть накренившегося автобуса, хлопал руками по коленям и поминал всех, кого знал, добрым словом, пока мы цепочкой выходили из транспорта.

— Запаска есть? — поинтересовался один из мужчин-пассажиров.

— Какая тут запаска? Ты посмотри! Тут тягач нужен, — водитель всплеснул руками.

— А нам как быть? — молодая женщина, сидевшая в автобусе прямо за мной, куталась в пальто и переминалась с ноги на ногу.

— Вызову автобус на замену, — водитель набрал номер и заговорил с диспетчером.

А я запрокинула голову и наблюдала за бегущими в небе тучами, вопрошая высшие силы — за что мне все это? Месяц кривой улыбочкой, выползая из быстро пробежавшего облака, напомнил, как глуп вопрос, адресованный вселенной, которой до крупинок-людей нет никакого дела. Вспомнилось смс Тропинина. Интересно, а чего от меня хотел он?

* * *

Анатолию Ивановичу которую ночь снился один и тот же сон. Приказ о повышении! Он пришел! Варков уже практически чувствовал запах краски и ощущал тепло бумаги, прошедшей нутро принтера и выдавшей ему то, к чему он стремился. Только обязательно сон прерывали: звонил телефон, пихалась жена, наступало утро, о котором извещал будильник. В этот раз во всем был виноват извивающийся на тумбочке мобильный.

И, ей богу, послал бы Варков просителя, но звонил Тропинин. Анатолий уже начал сомневаться, страдает ли Итальянец таким человеческим недостатком как сон.

— Да, Вить, — тихо пробормотал разбуженный.

— Где Софья? — Итальянец в общении с друзьями не утруждал себя общепризнанными фразами, то есть, не тратил время на «здрасте», «пока», «как дела», «а не разбудил ли я тебя». Это, по его мнению, было высшей степенью дружеских проявлений.

— Я же говорил, уехала Новгород Великий.

— И когда вернется?

— Собиралась ночью. Ей завтра на работу.

— Уже ночь.

— Вита, — обозлился Анатолий. — Автобус не самолет. Если она выехала в одиннадцать в лучшем случае приедет в Питер только в три ночи, там вроде часа три-четыре езды.

Варкову очень хотелось позвонить Софье и по-человечески умолять уже переспать с Итальянцем, чтобы тот успокоился. Зацикленность была хороша в определенных сферах жизни. Но тут! Похоже, его друг обзавелся парой комплексов в свои сорок с хвостиком. Варков уже мечтал о том, чтобы появилась в жизни Итальянца баба, на которой тот и успокоится. Потому как боялся представить, что будет с тем лет в пятьдесят! Хоть с Нонной пусть сойдется, хоть она и та еще…

— У нее телефон выключен, — мрачно сообщил Тропинин.

— Да, и такое бывает, вышки не везде ловят, — уже не шепотом возмутился Варков. — Телефон мог разрядиться, — зыркнув на округлившую глаза жену Ирину, Анатолий, кряхтя, встал и вышел из спальни и, пройдя на кухню, заговорил нормально, не опускаясь до шепота. — Вита, это реально не смешно, ты бабу эту видел сколько? Раза три? Четыре? Что за одержимость у тебя такая? Успокойся. В конце концов, она одинокая, взрослая, приехал с побрякушкой, цветочком и бутылкой. Не мне тебя учить. Она не откажет.