Раэлит с Титаника

Заказав ужин в номер, Эдвард налил еще виски, ведя неспешную беседу на тему сегодняшних новостей и относительной значимости сплетен в художественной литературе.Разговор шел о новинках, недавно появившихся в мировой литературе, и о том, насколько сегодня популярны серьезные романы – причем тема повторялась не реже раза в год.Это было интересно.Общее впечатление было такое, что и в моральном плане, и в эстетическом вкусы переменились мало. Возможно, это касалось только литературы, где дело обстояло проще. В остальном же на него пытались влиять с разных сторон: его пытались обратить в свою веру несколькими разными путями.

Пожалуй, только после второго бокала Анастасия сообразила, что стихи у Симеона Полоцкого, на ее вкус, были несколько затянуты и высокопарны – зато описанная Михаилом Чулковым ситуация была более чем понятна. Склонность современных людей видеть в простых вещах высший смысл – вот что было главным из сказанного.

Ужин принесли скоро. Персонал накрыл на стол и покинул каюту. Стол освещала только маленькая, похожая на настольную лампу, лампа в центре. Она давала рассеянный, тусклый свет. А еще эта лампа издавала тонкий неприятный звук – еле слышное жужжание. Выбор блюд восхищал своей разумной простотой – кролик был подан на трюфелях, а запеченная в духовке перепелка – на картошке фри.

- Позвольте поинтересоваться, как вы познакомились с Дрэкенсом?

- Скажем так, это всего лишь счастливое стечение обстоятельств, - Анастасия пожала плечами, явно уходя от ответа.

- Вы не любите распространяться о своей личной жизни, верно?!

- А вы привыкли утверждать нежели задавать вопросы, - девушка улыбнулась. – Вы также не рассказываете о своей личной жизни, полагаю на то есть причины.

- Она не столь насыщенная, как многим хотелось бы, - Эдвард задумчиво склонил голову на бок. – У меня были серьезные отношения дважды, но оба раза весьма и весьма неудачно. Дамы сердца предпочитали толстый кошелек, а я был настолько ослеплен новым чувством, что упорно этого не замечал. После купил дом и заперся в нем. Предпочитаю одиночество.

- Но отчего-то ищете встречи?

- С вами. Вы не договорили, ищу встречи с вами, -вкрадчивым тихим голосом произнес мужчина. – Вы мне интересны, как человек, не стану скрывать. Я получаю удовольствие проводя с вами время.

Девушка растеряно моргнула и неловко поведя плечом, произнесла:

- Взаимно, Эдвард. Вы приятный собеседник.

- Но? – спросил он, чувствуя, как на душе потеплело. Его имя в ее устах звучало непривычно приятно, так приятно, что он просто млел от блаженства, и в интонации Романовой была та бархатная мягкость, которая позволяет заворожить любого, у кого уже пропало чувство реальности. Эдвард поймал себя на мысли, что хочет запомнить этот волшебный момент. Ну вот, опять-таки мысленно застонала он, опять меня заносит.

- Что? – непоняла она.

- В вашей фразе отчетливо слышится «но». Вы не договорили, Анастасия.

- Я погрузилась в работу, - в ее голосе послышалась вселенская грусть. Казалось, ее утомил этот разговор. Но тогда Эдвард подумал, что все дело в том, что рядом с ней всегда слишком много людей. Ее работа подразумевала постоянное общение, а это порой морально выматывает.

- Вы не хотите об этом говорить?

- Почему вы спрашиваете? – вопросом на вопрос ответила Анастасия с любопытством взглянув на писателя.

- Вы мне интересны. Я хотел бы узнать вас получше. Смею предположить, что у нас много общего. Я не люблю собирать слухи, Анастасия. А стоит признать, про вас судачат много.

- Пригласите меня на свидание, Эдвард. Будет повод обсудить мою личную жизнь, - она усмехнулась, вызывающе прикусив губу.

- Вы работаете на опережение. Признаюсь, я собирался это сделать, но сейчас вы не оставляете мне времени для подготовки.

- Любите быть во всеоружии?

- Люблю все контролировать, - с ехидной улыбкой согласился мужчина. – Что ж, приглашаю вас на свидание, завтра в шесть часов вечера…

- Выбор места за мной, - резко выпалила девушка и покраснела.

«Не из робкого десятка», - с улыбкой подумал Эдвард и согласно кивнул.

- Предлагаю посетить сад с живыми деревьями.

- На корабле даже есть такое? – изумился мужчина, пытаясь припомнить, где находится сие чудо.

- Думаю, вам понравится.

Она замолчала, опустив взгляд на свои руки.

- Быть такой красивой – это преступление, - с легким придыханием проговорил Эдвард.

Анастасия нахмурилась.

- Впрочем, я могу себе это позволить, потому что жить в такой красоте и умереть… Да ну и пусть. Она просто раздвинет ноги. Вот и все. Ради этого не надо спешить. Это случится само. Пройдет два дня, и будет идеально, - девушка нахмурилась.

- Неожиданно, - он усмехнулся, узнавая цитату из собственной книги. – Но я имел ввиду не это, прошу прощения. Вы думали о том, что с годами красота не блекнет, а лишь обретает новые краски? Были ли вы уверены, что молодость угасает медленнее, чем зрелость? Думал ли вы о том, что смерть – это еще не все? Что на ее закате еще остаются живые?