Рафаэль (прогонка)

Я просто пожал плечами. Не было смысла вдаваться в подробности моей встречи с картелем Тихуаны, которые забирали груз на нашем складе. В итоге, я нарушил соглашение. Облажался с несколькими их парнями, убил остальных и вытащил оттуда женщин, которых запихнули в контейнер, как скот.

Теперь они в руках Кассио и Луки. Они доставят их в безопасное место.

Гребаный Винсент. Я не питал иллюзий, что мой отец тоже знал об этом. Это был единственный бизнес, к которому мой дед никогда не прикасался. Это было единственное дело, к которому нам никогда не следовало прикасаться.

“Твой отец устроит тебе взбучку, когда узнает”. Да, он констатировал очевидное.

Кейн скрестил руки на груди, свирепо глядя на меня. Это была одна из причин, по которой мы были хорошими друзьями. Он откровенно высказал мне свое мнение. Хотела я этого или нет. В нашем мире это было редкостью.

“ Ради всего святого, Рафаэль. Я знаю, что ты злишься. Он понизил голос, чтобы никто другой нас не услышал. “Теперь, когда его нет, ты можешь что-то изменить. Твой старик не сможет тебя остановить”.

“ Он попытается. Огонь вспыхнул в моей груди при воспоминании о женщинах, которых я видел. - Но у него ничего не получится.

Он кивнул. “ Просто играй роль. Застигни его врасплох.

Ему было легко говорить. Он не был свидетелем того, что было у меня. Я могла сказать, каких женщин из этой группы пробовал Винсент. У каждого из них остался тот или иной шрам. У меня скрутило живот. Если бы он был еще жив, я бы убил его сам.

Коротко кивнув, я двинулась дальше вглубь церкви, но тут же почувствовала сильный аромат цветов. Сотни композиций и венков стояли вдоль каждой скамьи и в каждом углу церкви. Я подумал, не для того ли это, чтобы скрыть зловоние человека, который лежал в этом гробу. Или тот, кто сидел в первом ряду, склонив голову.

Это был единственный гребаный раз, когда мой отец склонил голову. В церкви. Возможно, это было для того, чтобы попросить прощения, чтобы он мог натворить еще больше дерьма. Или, может быть, он думал, что сможет купить себе отпущение грехов, кто, черт возьми, знает.

Я прошел мимо скамей, заполненных большими семьями, солдатами, политиками. Даже соперниками. Я сузил взгляд на Сантьяго Тихуану, сидевшего там с какой-то шлюхой с фальшивыми сиськами, доходившими ей до подбородка. У него был самый отвратительный вкус на женщин.

Не обращая на него внимания, я продолжила идти вперед. Еще три шага. Два. Один.

Именно тогда мой отец наконец заметил меня.