Рафаэль (прогонка)

- Я скажу, когда ты сможешь уйти, - процедил он сквозь зубы.

Гнев вспыхнул во мне. Все те прекрасные чувства, которые были всего несколько мгновений назад, исчезли в мгновение ока. Раздражение от того, что он думал, что может вот так запереть меня, заменило их в одно мгновение. “Ты сказал, что это временно”.

Его челюсть задергалась, в глазах мелькнуло раздраженное выражение. “В нас нет ничего временного. И я никогда не говорил, что это временно. Ты так и предполагал.

“Ты... ты...” Я не могла подобрать подходящего слова, чтобы назвать его. “Если так все и будет, я хочу развестись”.

“Со мной не будет развода, Рейна. Если я тебе надоел. Иди спать”, - сказал он мне с ухмылкой. “Мы попробуем еще раз завтра”.

“ Сейчас, блядь, три часа дня, - раздраженно заметил я. - Я не из тех, кто дремлет.

Его губы приподнялись. “ Может, ты начнешь дремать? В конце концов, я слышал, это полезно для беременных женщин.

“ Я. Нет. Беременна. ” Я стиснула зубы так сильно, что заболела челюсть. “И я остаюсь на таблетках”.

Мой муж, казалось, не был встревожен моим гневом. “Скоро. Мы поработаем над этим сегодня вечером, хорошо, Рейна? А пока повинуйся мне. Доверься мне, я обеспечу твою с Габриэлем безопасность.

Температура моего тела подскочила по меньшей мере на сто градусов. В этот самый момент я не была уверена, хочу ли я убить своего мужа или снова трахнуть его.

Тьфу, приоритеты!

Глава Сороквторая

МОРЯК

Я

спал в своей старой комнате. Моя слабая попытка протеста.

И избегание мужа.

Всего за несколько дней я привыкла спать рядом с телом Рафаэля. Ночник был включен. Только когда я снова стала спать одна, я поняла, что спала в темноте с Рафаэлем. Ночник даже не приходил мне в голову.

Я уставилась на тени, танцующие на темном потолке, проклиная его, потом себя, а потом снова на него. Это все его вина. Он заставил меня жаждать его. Я была в полном порядке, пока он не появился. Ну, за вычетом взрыва и угроз убийства.

Вздохнув, я повернулась на бок и уставилась в окно. Лунный свет отражался вдалеке, единственный видимый свет на темном небе. Не было видно даже звезд. Только одинокая луна во тьме космоса. Что-то вроде этого острова посреди океана.

И все же я не чувствовал себя одиноким. Просто чертовски взволнован.

Я в сотый раз ворочался с боку на бок и, наконец, отказался от сна. Я сбросил простыню и выскользнул из кровати. Тихо выйдя из спальни, я на цыпочках прошла по темному коридору и спустилась по задней лестнице на кухню. Лунный свет лился через большие окна, и я открыла дверцу холодильника, когда заметила темную фигуру позади себя.

Пораженный, я инстинктивно среагировал и схватил первое, что попалось под руку, а затем подбросил это в воздух. Тень пригнулась и уклонилась от удара кувшина с молоком, позволив ему удариться о стену и расплескаться по всему заголовку.

Знакомый низкий смешок эхом разнесся по кухне. - Ты всегда обливаешь людей молоком?

Мое сердце бешено заколотилось, и я прижала руку к груди. “ Господи, Рафаэль. Ты напугал меня до чертиков.

“ Ты ожидала кого-то другого? он поддразнил. Он, казалось, совсем не волновался.

“ Нет, но ты мог бы объявить о своем присутствии, понимаешь? Когда он не ответил, я продолжила: “Почему ты не спишь?”

“Моя жена не легла спать”, - сухо возразил он. “Из-за этого мне трудно заснуть”.

В моей груди екнуло, и тепло разлилось по телу. Было смешно, что такие простые слова могли вызвать такой волновой эффект и заставить меня растаять изнутри.

Мой муж стоял передо мной в одних пижамных штанах, его верхняя часть тела, отмеченная чернилами, была выставлена на всеобщее обозрение. Мое тело раскалилось добела, когда я уставилась на его твердую, мускулистую грудь. Я насмотрелась на мужской пресс, но ни один из них не шел ни в какое сравнение с Рафаэлевским. Не было ни одного экземпляра, который мог бы сравниться с этим мужчиной. Его шесть кубиков пресса насмехались надо мной, чтобы я прижалась к нему своим мягким телом. Эти сильные руки, испещренные венами и чернилами, могли быть такими грубыми и в то же время такими нежными.

Усилием воли оторвав от него взгляд, я пришла в движение, схватила рулон бумажных полотенец и промокнула ими плитку. Потом я подбежала к мусорному ведру и принесла его сюда, чтобы не размазать капли по кухне.

Все это время я избегала смотреть на самое великолепное, аппетитное тело на свете, болезненно осознавая его присутствие, наблюдая за каждым своим движением. Меньшее, что он мог сделать, - это помочь. Но он стоял там, как статуя, его взгляд обжигал меня.

Я вымыла руки, его взгляд прожигал дыру у меня в спине. Боже, этот мужчина делал из меня чертову идиотку. Мой взгляд метнулся к окну, но темнота скрывала любой вид.

Как только я вытерла руки, я бросилась к большим французским дверям и распахнула их, надеясь, что свежий воздух поможет успокоить эту нервную энергию, бурлящую под моей кожей. Я открыла дверь, и в комнату ворвался теплый ветерок. Закрыв глаза, я глубоко вдохнула, затем выдохнула. Я повторял этот процесс снова и снова, отчаяние росло с каждой секундой.